Без прелюдий
Шрифт:
Бестактность у этих женщин в крови.
— Вернись на рабочее место, Люба, — отсылает ее Наталья, как раз когда в «пирожковую» заходят школьники. Люба с облегчением ретируется.
Наталья снимает пальто и идет ко мне.
— А вы еще и инспектор Роспотребнадзора? — усмехается, садясь напротив меня. — Подрабатываете? Ресторан не приносит прибыль? — иронизирует, хитрая. Глаза как у лисы.
Осматриваю ее внимательно. И ведь всё натуральное. От пухлых губ до выдающихся бедер. Грудь четвёрочка, бабы
И вот по этому поводу Пышка не комплексует, а несет ее достойно. Ибо на балахонистом платье расстегнуты лишние пуговки, демонстрируя мне ложбинку, в которую ложится кулон на бусах. Отвратительная дешёвая бижутерия. В такую грудь надо укладывать драгоценные камни. От глубокого дыхания ее грудь колышется. Торопилась.
И я какого-то черта ловлю себя на мысли, что меня цепляет эта грудь. И такие формы в общем. Если эту женщину долго и стильно упаковывать, то я бы не отказался ее попробовать.
Раздражаюсь сам на себя. Докатился. От пресыщенности и скуки меня вдруг стали цеплять булочницы, пропахшие пирожками.
— Вы, Наталья, не соизволили прийти ко мне. Я решил дать вам шанс, — отвечаю, игнорируя ее иронию.
— Интересно, — цокает Наталья. Замечаю кончик ее розового острого язычка, проходящегося по пухлым губам, и у меня встает.
Реально встает от почти невинного жеста. Полина ползала весь вечер у меня в ногах, и ничего не колыхнулось. А здесь мне хочется прямо сейчас засунуть член в этот рот, чтобы его закрыть.
Прикрываю глаза.
Что это?
— Шанс на что вы мне хотите дать? — уже сжимает свои губы в раздражении. И за такой жест тоже хочется наказать этот рот.
Блять!
— Наталья, я предлагаю вам закрыть это заведение как можно скорее. Я возмещу вам арендную плату и неудобства. С Кацманом я уже договорился.
— Что вы мне предлагаете?! — распахивает в возмущении глаза, в которых плещется ярость.
А я, видимо, спятил. Мне хочется сжать ее шею и, смотря в эти глаза, оттрахать так, чтобы ее ярость сменилась на покорность.
— Вы слышали мое предложение. И поверьте, в ваших интересах на него согласиться. Больше таких предложений не будет, и вы все равно закройтесь. Но уже никто ваши расходы не покроет.
Наталья смотрит на меня в недоумении, меняясь в лице. Ирония исчезает. Но появляется ненависть ко мне. Ухмыляюсь.
— Думайте быстрее, Наталья. Мое время стоит больших денег, — поторапливаю ее.
— А Эдуард Яковлевич дал добро на этот выкуп? Мы подписали договор. Он что, его расторгает?
— Он предложил мне с вами договориться, — мог бы солгать. Но какой в этом смысл, она все равно свяжется с Кацманом.
— Жуйте свою булку, запивайте нашим кофе и идите… — сдерживается от мата. И правильно делает. — В свой ресторан! —
Я никому и никогда не позволяю разговаривать со мной в таком тоне. И пресекаю подобное сразу. Но проблема в том, что меня эта ее дерзость тоже возбуждает.
Сжимаю челюсть, злясь даже не на нее, а на себя.
— Я вас услышал, Наталья. Очень жаль, — поднимаюсь с места. — Хотелось решить этот вопрос по-хорошему.
Надеваю пальто и направляюсь на выход.
— Стойте! — окрикивает меня Наталья.
Передумала?
Поворачиваю голову.
— Заплатите за свой заказ! — указывает на кофе и булки, к которым я даже не прикоснулся.
— Я не ел ваши булки.
— Да мне плевать, расплатитесь! — требует она, поднимаясь с места. — Продукция уже испорчена вашей аурой.
Усмехаюсь, вынимаю карту, прикладываю к терминалу, расторопно подсунутому мне продавщицей.
Выхожу. Сажусь в машину. И смотрю в окно «пирожковой», где Наталья убирает со стола.
И мне уже даже не хочется закрыть булочную немедленно. Мне хочется поиграть с Натальей. Просыпается азарт. Я устрою ей веселую жизнь. Какое забавное развлечение мне подкинула судьба. Сначала ее будет от меня трясти, потом я уложу дамочку в свою постель и накажу за дерзость, а уж потом закрою этот ларек на хрен.
Набираю нужного человека.
— Игорь, узнай мне всё про «Сладкую пышку» на Ялунина. Все документы, разрешения и заодно всё про владелицу. Времени – до вечера.
Глава 5
Наталья
Работать в пекарне «один за всех» – не так легко. Весь вечер делаешь заготовки, а с пяти утра начинаешь печь, чтобы к восьми все было свеженькое и хрустящее. И я пашу, как лошадь, ради репутации пекарни. Чтобы люди знали, что с утра в моей «Пышке» всегда можно купить все свежее к завтраку. Обидно только то, что вечером нам приходится списывать половину продукции как несвежую. За неделю мы обзавелись только клиентами-школьниками, которые покупают самые дешевые булки. Так далеко не уедешь.
И теперь мы все жуем эти булки на завтрак, обед и ужин, чтобы не пропали. Благо лишние килограммы сдобы не оседают на моих щеках и бёдрах, ибо я сбрасываю их на нервах и усталости.
Дашка нашла медиа-агентство, которое может сделать нам рекламу на региональном телевидении. Это всё, конечно, здорово, но дорого. Мой бюджет почти на нуле. Прибыли как не было, так и нет.
Бросаю швабру, которой мыла пол в пекарне, вынимаю из кармана фартука телефон, набирая дочь.
— Да, — снова бурчит Дашка.