Без Вариантов
Шрифт:
В общем, парторг ушел, хлопнув дверью, к удовлетворению остальных. Дальше пошел нормальный разговор.
Потом, в течение недели мы все вопросы решили. Основной нюанс, я покупаю пятьдесят машин. Тринадцать из которых не ездят. А семь, из этих тринадцати, по сути уже и не существуют. То есть, присутствуют лишь на бумаге.
Так и получилось, что АОЗТ «МБ» покупает у комбината пятьдесят микроавтобусов по остаточной стоимости. За четыреста тридцать пять тысяч рублей. Отдельно продаются все расходники, со складов комбината.
Николай Иванович Точилкин, заместитель Председателя
Дальше настала тоска, что сопровождает любую среднюю сделку на много позиций. Документы, документы, и снова документы. Со стороны комбината мне выделили двоих человек, зама главного механика, и женщину из техотдела.
Павел, зам механика, и просветил меня о сути возможных проблем. Уход с комбината чешской техники не по нраву прежде всего водителям. Хорошая, крепкая машина. Вопросы запчастей, многие еще не осознали. Большинство водил, имеют налаженный левак, по дачам и окрестным городам. УАЗики в этом смысле похуже. Тут и парторг подключился с идеей постепенной замены, и вообще, он давно на место директора комбината облизывается. До партийной карьеры работал здесь же начальником планового отдела.
Авральная продажа техники — из за нарастающих проблем обслуживания. Специалистам очевидно, что через пару лет все это встанет. Основные проблемы — с топливной системой, машины нашу солярку плохо переносят.
Ну и просветил, какой у них ко мне интерес, со стороны руководства.
Потом меня избили. Честно говоря, я ожидал чего то более изящного. А меня отмудохали монтировкой и ногами.
Под вечер понедельника, я слонялся в колонне Авиашек, сверял номера двигателей и рам снятых с эксплуатации машин. Заодно изучал подвижной состав на предмет укомплектованности, и прикидывал про охрану. Думал, что как от нас пройдет оплата, с машин начнут тащить все, что не приколочено.
Их было трое, в спецовках и говнодавах, видимо местные слесаря. И шансов у меня не было. Руки были заняты бумагами, портфелем, а меня без слов саданули пару раз монтировкой по ребрам. Упавшего, попинали ногами, разбив нос. Посоветовали убираться, и навсегда забыть про тридцать третий комбинат. И, не особенно торопясь, скрылись.
В травмпункте, что на улице Маршала Новикова, я узнал, что трещины в ребре нет. Сильный ушиб.
Едучи в тачке на Электрозаводскую, я злился. Мог бы предположить то. Но доброжелательный двадцать первый век, никак не отвыкается. Успокаивал себя тем, что это, видимо, такая инициация в бизнес, которой не избежать.
Причем сейчас, со мной поступили достаточно гуманно. В прошлой жизни, меня крепко отмудохала солнцевская братва. Был у них там такой, Дурень…вот тогда, трещина в ребре была, и вывих левой руки.
Тогда, сообразив, что избивают меня задаром, не было у меня никаких денег, солнцевские
В конторе, я нарвался но сочувственное оханье Олечки Резнюк. Она увидела, и вполне оценила разбитый нос, синяк под глазом, и грязные футболку с рубашкой. Но я строго на нее шикнул, типа все потом. Прошел к себе за стол, и принялся дозваниваться в У-ск.
Моим контрагентом там, назначили вполне вменяемого парня, Петю. Он должен был осуществить приемку техники, и решать текущие вопросы. Спустя всего минут пять, мы договорились, что я выставляю счет и жду оплату. А он, со следующей недели, приезжает сам, и начинает высылать людей, что перегонят машины. Сходил и отдал Резнюк давно подготовленный счет. Попросил отправить.
Разложил на столе план действий и мероприятий, что составил себе для памяти, и начал прикидывать, ничего ли я не упускаю. Хотя, на самом деле, я думал как бы организовать охрану техники, до ее убытия. Зазвонил телефон. Меня вызвал к себе Вова Ильин.
Строго формально, мое АОЗТ, совершенно независимо ни от кого. Особенно от товарища Ильина. Но я решил не обострять без причин, и явился в крыло МНКЦ, к нему в кабинет.
Вова, не предложив сесть, брезгливо меня оглядел, и сообщил, что и не сомневался в неприятностях, что ждут славный МНКЦ с моим появлением. И предложил ознакомиться с какой то бумагой.
Бумажка оказалась ксерокопией доноса на меня, и на руководство тридцать третьего комбината. Вроде бы даже безграмотная, адресованная в ' органы МВД и ОБХСС'. Вполне толково информировала оные органы, про сговор руководства комбината с уголовником — аферистом Лукиным. «Организовали преступную группу с целью наживы» что соответствует статьям УК РСФСР 154, 92 и пр. Была канонически подписана «Сознательный гражданин».
— Откуда это? — я уселся за стол без приглашения.
— Андронов где то в милиции добыл. Ты понимаешь, какие могут быть последствия?
— Где он, кстати? Да и с Лехой надо бы переговорить.
— Я бы на твоем месте подумал, прежде чем идти к Ряженову. Твоя работа вызывает много вопросов.
— Какие вопросы?! — я вышел из себя, мне простительно, по башке получил, из носа опять кровь пошла — если оглядываться на каждую такую хуйню, то вообще нихера не сделаешь. Это ты, Вова, щеки здесь надуваешь, и думаешь что это и есть работа…
Во время моей раздраженной речи, за спиной открылась дверь, а потом в моем поле зрения оказались Леха и Боря. Андронов улыбчиво изучил мой фейс, присвистнул и снова вышел. Леха уселся напротив и внимательно оглядел меня.
Вова, при начальстве то, попытался держать марку:
— Давай будем коррэктны( так сука и сказал, коррЭктны!), и соблюдать приличия. Ты про правила приличия слышал?
— Из всех приличий, Владимир Георгиевич, я помню лишь за правильное обращение со столовыми приборами.- по блатному цыкнул зубом — Вилку, значит, нужно держать в портянке, а нож у мусора в спине.