Без Вариантов
Шрифт:
— Может что нибудь менее дурацкое придумать? — хмыкнул Боря.
— Тогда точно никто не поверит — парировал Леха.
Ярцев полез в карман. Положил на стол ключ с биркой 68. Постоял и ушел.
Я подумал, и пошел за ним. Чего мне здесь сейчас делать, если я за рулем?
— Ты куда? — поинтересовался Буслов.
— Пойду, воздухом подышу, чет накурили мы здесь.
— Компания нужна?
— А то! Желательно нефтяная, Шелл сгодится…
Резнюк меня слегка брезгливо проигнорировала. Похоже, она считает, что все зло в конторе от меня. Да и то,
Не обращая на нее внимания, вышел и уселся на скамейку возле входа. Светило солнце, листья лишь чуть пожелтели, кажется, пришла солнечная погода. Вдали виднелась фигура Ярцева, бредущего к метро. Я достал сигарету, и задумался.
По краешку Леха прошел. Причем, как по мне, крайне иезуитски. В прошлой жизни, я счастливо не заглянул туда, где крутятся безжалостные государственные колеса мегавопросов. С моим отношением к жизни, меня бы там смололо в труху. А теперь я в это вляпался с размаху, и чувствую что — не соскочить.
Больше всего мне понравилось, как Леха приобрел двоих очень и очень хороших помощников. Васина и Захарову. Что, эти бумажки было не спрятать? Пхе…а Женя, явно, после меня позвонил Лехе. Так то он по весне у Лехи даже ночевал, когда они у него засиделись. Вот Евгений и позвонил, с предложением опять всем собраться… А господин Ряженов мгновенно это дело обернул в свою пользу.
Да, вывозить документы из страны и сделать так, что бы не оставить других вариантов, нужно было как можно быстрее. Но вот так, слету, зацепить неслабых исполнителей, а у Ирки сейчас три языка, плюс нехилая школа, а Женя и вовсе с американским прононсом,- это нужно быть Ряженовым.
С остальным понятно. Выведенные из ГДР особисты, сейчас не пришей не пристегни. И, место опера в Верхоянске- для них не худший вариант. А тут — такая жирная история!
Значит, что у нас получается? В неразберихе вывода войск, к генералу Пачерзерцеву попали подведомственные документы. Нечто типа открытого листа кардинала Ришелье. Скорее всего, обстоятельства вывода войск, наполнили генерала к коллегам-сослуживцам недоверием. Что- как, расскажет лишь он. Старик — генерал, не доверяя никому из своего окружения, кроме своей внучки, документы спрятал. Как показало время — не зря.
Судя по всему, с подачи приближенных Руцкого, несколько офицеров штабного отдела КГБ, выяснили ситуацию. Как водится у спецов такого профиля, занялись привычным делом, тоесть вербовкой. Вербанули адъютанта генерала. Спокойно и не торопясь, дожидались то ли шанса повесить лычку, то ли возможности до бумаг добраться, чтоб самим воспользоваться. Впрочем, судя по всему, решили разбогатеть сами.
Но тут случился ГКЧП, и генерал скрылся с дачи, что бы попробовать с кем то переговорить приватно. Похоже, его перехватили по дороге туда. Ну, потом я его отбил у мудаков. И мудаки поняли, что время уходит. Скорее всего, попробовали добиться своего разными способами. Ну, про гнусную частную инициативу, дед мне сразу говорил.
Как бы то ни было, вчера они пришли к Пачезерцеву, и потребовали
Гбшники мыслили логично. Адъютант приватно обыскал дачу. Ничего не нашел. Когда их выгнали- они приехали на квартиру к старикану, и с подсказки адъютанта ее перерыли. Убедившись, что и там пусто, раскинули умишком.
С учетом того, что генерал- лейтенант, используя связи в МинОбороны, да как бы не с помощью этого майора Сычева, устанавливал какой то кооператив с МНКЦ, и его владельца Лукина, гбшники вникли в это дело. И, как у них водится, поговорили с самым, с их точки зрения, перспективным. Тоесть Ярцевым. Как бы не в Бурденко. И не ошиблись. Да и я там нарисовался, с Машкой.
И похоже, Леха считал что его сдадут оба ближайших сподвижника. А Боб, видишь ты, оказался приличными человеком. Да и я, спроси меня, тоже бы скорее Борю в предатели определил. Но никак не Ярцева. Он последний, про кого бы я это подумал. Эх… век живи, век учись.
Потом пришли мысли более практические, то есть, что теперь делать. И я встал и пошел в наш с Серегой кабинет. Он уже сидел там и пил кофе из кружки. На мое появление сообщил, что мазут на Вельск отправляется завтра. Вечером будут известны номера цистерн. В ответ ему поныл, что все через жопу. Я, вообще-то, думал Жеку с Иркой уговорить съездить в Архангельск с аудитом нефтебазы. А теперь даже и не знаю. Нужно думать.
— Кстати, Серег, я спросить хотел. Пятьсот тонн этому Ларионову, это не дохера?
— Более чем дохера. Зоне — бочки три хватит. — кивнул Серега- но тут уж понятно. Он на этот мазут там весь Вельск купит, я имею ввиду исполком и местные хозяйства. Но нас, по любому не забудет. Так что если доведется сидеть, то я, Саня, буду у него там хлеборезом. А ты, если что, пойдешь библиотекарем. Не пропадем.
— Боже мой, наконец- то я почувствовал твердую уверенность в завтрашнем дне! Главное, Леху к нам на зону не пускать. Пусть где в другом месте сидит.
— Ну чего ты, Лукин злишься?
— А ты не понял во что мы с его подачи вляпались?
— Ну, теперь то, даже до меня дошло, чего ты на Машу рычал.
— Не поверишь, но это только начало. Да, все забываю спросить, вы ей ствол вернете?
— Деду. Ей только отдай, сдуру пристрелит кого. Но, скорее всего — тебя. А мы к тебе привыкли.
— Вот тоже, блин. Щас, позвоню в Архангельск, Трифонову, да поеду в Бурденко. Эта цаца там, под охраной двух янычаров, того и гляди что нибудь учудит.
— Чего ты на нее взъелся- то? Красивая девушка, все при ней. Умная. Решительная.
— Вы, Серега, вашими похотливыми взглядами, вскружили ей голову и разнуздали инстинкты. И она теперь изображает из себя бог весть что.
— Лукин, с людьми, а особенно девушками, нужно разговаривать. Так налаживаются хорошие отношения.
— Как бы тебе, господин армейский психолог, объяснить…Есть ряд тем, на которые я не могу с ней говорить!
— Это, к примеру, какие?
— Это к примеру любые.