Без Вариантов
Шрифт:
В руки мои, почти сложенные на затылке, плеснуло чем то горячим и липким. Я инстинктивно присел и обернулся на выстрел.
Там, привалившись спиной к стене, держа на уровне глаз бусловский Браунинг, сидела Ирка, с совершенно бешеными глазами.
Дальше все случилось настолько быстро, что я смог лишь увидеть, а осознал, только когда все кончилось.
Мурад взялся за руку наклонившегося к нему бандита, и встал с колен. Попутно как-то так выворачивая ему руку, что она громко хрустнула, а бандюк закричал. Тут же стихнув, получив удар в горло, дробящий гортань, и что там еще… Но мое внимание
Но, слава богу, к Захаровой повернулся Сергега, и сказал:
— Спокойно Ирина! Свои.
Ирка, переведя бешеный взгляд с меня на Мурада, повела стволом на него, а потом нацелила его на Серегу. Тот сказал:
— Спасибо, Ира. Мы бы и сами, но ты молодец…
— Сами?! — прошипела Захарова — Сами???!!! А хули ты тогда молчал?!!! Почему ты, сука, молчал?!!!
Ирка, уже почти визжала, а потом швырнула в Серегу пистолетом. Тот достал его из воздуха. Мурад развернулся, и пошел к окну. Там валялся его парбелум. Отодвинув Буслова, к Ирке подошел Женя, легко поднял ее и поставил перед собой. Приговаривая, ну тише, тише, маленькая, все хорошо уже, Ирочка, успокойся… а та — билась и орала так, что слышно было наверное повсюду:
— Твари! Уроды!!! Суки, бля, тупые!!! Сами они…говно сраное, пидоры ебаные…
У Ирки была разбита губа. У Евгения синел бланш под глазом. Но одежда была целой, лишь грязной. И я подумал, что даже мятые брючки не скрывают Иркины роскошные ноги. И еще подумал, что похоже — обошлось.
А потом развернулся и взглянул на моего пленителя, что так и лежал у моих ног. Зря. Выходное отверстие в виске…
Перебарывая легкую тошноту, я наклонился и вытащил из кармана его пиджака свой наган. И увидел, что руки у меня густо забрызганы чем-то красном. И мне стало совсем хреново.
Но тут за дверьми послышался звук моторов. И я собрался.
Отошел в дальний угол, поближе к автоматам, и повернулся к двери. Парни тоже приняли непринужденные позы напротив. Лишь у стены, Ирка по прежнему всхлипывала и трепыхалась, а Женя ей что то успокаивающе бормотал.
Однако, изначально полетев к чертям, дальше план осуществлялся строго. В дверь вошел Юрген. Окинул быстрым взглядом диспозицию, оценил направленные на него стволы, и буркнув, «все нормально», он снова вышел.
Что бы вернутся спустя пару мгновений в сопровождении этой своей рослой водительницы. По имени Биргит. И еще одного чувака, в котором было легко заподозрить араба. Хотя бы потому, что шея его была обмотана арафаткой, несколько нетипичной сейчас в Германии.
Юрген подошел к Жене с Иркой и сказал:
— Ирина Аркадьевна, Евгений Викторович, вам нужно срочно улетать. Биргит вас отвезет на самолёт. Переоденетесь в машине.
Захарова встрепенулась, и снова зашипела:
— Улетать?! А протокол согласовать?! А подписать…
Она начала набирать воздух, что бы снова заистерить, но я рявкнул так, что вздрогнули
— Заткнись!!! — она, с открытым ртом повернулась ко мне, и я проревел- ТЫ. УЛЕТАЕШЬ. В МОСКВУ. Немедленно…
Что-то, у меня тоже, похоже, началась истерика. Впрочем — подействовало. Ирка закрыла рот, кивнула…Потом ослепительно улыбнулась, и сказала:
— Спасибо, Шурик. И тебе, козлина — она перевела взгляд на Мурада, а потом на Буслова — и тебе, урод.
При этом ледяная глыба понтов и высокомерия, в смысле Мурад, покраснел как маков цвет. Ну… Захарова, чего говорить.
И они быстро вышли, в дверь. Юрген спросил:
— Где третий?
Серега мотнул головой в сторону прикрытой наполовину двери в соседнюю комнату. Лишь сейчас я разглядел в щель тело на полу.
— Позвольте вам представить, гершафтен, моего партнера. Его зовут Ясер. Он поможет нам здесь прибраться — немец перешел на английский и кивнул на трупы. — И нам нужно будет завтра обсудить с ним важный вопрос.
Ну… обычный, как я понимаю для этих времен араб в европах. Кроссовки, джинсы, бундесовая ношеная армейская куртка, арафатка. С меня ростом, сухой и, какой то подкопченый. Интересно то, что и Буслов и чеченец, смотрели на него очень и очень нехорошо, не убирая оружия.
— Моджахед? — на русском спросил Серега.
— Не совсем- по прежнему по английски ответил Юрген — из Палестины. Давайте уезжать. Ясер, я на тебя рассчитываю.
Они обменялись с палестинцем взглядами. Тот вытащил из кармана куртки дерюжный мешок, и, раскрыв его, молча подошел к Сереге.
— Оружие — произнес Юрген.
Мы все побросали в этот мешок оружие. Выходя из офиса, я заметил как араб, сует в тот мешок автоматы.
От погрузочной площадки, к которой мы вышли через лабиринт ящиков, с нашим появлением стартанула какая то машина, неведомой мне марки. Я сумел лишь разглядеть на заднем сидении Женю с Иркой. Захарова вроде как даже махнул мне рукой. На земле остался только дерюжный мешок, с одеждой ребят, как я понимаю.
— Что за автомобиль? — мотнув головой вслед уехавшим, я подошел к белому микроавтобусу — фургону расписанному немецкой рекламой.
— «Застава». Югославская — пояснил Юрген — переодеваемся. Лучше бы нам быстрее отсюда уехать.
Комплект одежды официанта престижного ресторана, тоесть- лаковые штиблеты, черные брюки, белая куртка и белые же перчатки, для каждого, был приготовлен в фургоне.
И я начал снимать немецкую б/у армейскую форму, в которую мы все переоделись перед акцией. Когда я разделся до трусов, и зябко шлепая по земле, подошел к микроавтобусу, Штолле меня тормознул:
— Подожди, Алекс. Я тебя протру.
Он достал бутылку яблочного шнапса, сильно намочил им носовой платок, и в темпе вытер им мне волосы на голове, шею, и кисти рук, забрызганные кровью. В потом дал мне хлебнуть из той. же бутылки.
Юрген уселся за руль, Мурад рядом с ним. Я и Серега устроились на сидения в грузовом отсеке. Вокруг одуряюще вкусно пахло. Я заметил, что на выезде с территории, нас пропустил фольквагеновский микроавтобус направляющийся как раз в цех. Мигнул нам фарами.
— Бригада уборщиков. Официально занимаются уборкой территорий. Ясер у них главный. — пояснил немец.