Бездна голодных глаз
Шрифт:
Несмотря на умение Дома вынюхивать Перекрестки, приток веры не возрастал, а наоборот — неуклонно таял. Сверхъестественное покидало мир, и люди разучились верить. Их вера уже не несла той силы, которая требовалась и нам, и Дому.
Что ж, я это предвидел. Не зря я был Предстоятелем Хаалана, Отца Тайного знания. Предвидел и сумел подготовиться. Я уже понимал, что создание Дома было ошибкой, и в первую очередь — моей ошибкой. Надо было исправлять сделанное.
Давно у меня, в тайных Халловых братствах, готовились люди — много людей, целый
Я хотел оставить Дом без пищи — без веры его Пяти Культов, чтобы Он, так сказать, умер голодной смертью. Дело в том, что Дом-на-Перекрестке мог питаться только через нас, Его Предстоятелей. Мы были теми каналами, по которым к Нему поступала вера разных оттенков. Дом искал Перекрестки — сгустки и скопления веры — а мы поглощали их, не замечая, что Дом, в свою очередь, высасывает веру из нас, оставляя лишь малую толику.
Но… без Дома нам труднее было бы отыскивать те же Перекрестки, драться за них — и лишь мощь Дома могла без труда вырвать любой Перекресток у его прежнего хозяина.
…Мы впали в спячку. Ходили, разговаривали, ели, пили, иногда шутили или занимались любовью — но это были уже не мы! Это были части Дома, Его органы, через которые Он питался — и эти органы были неспособны сотворить хоть самое захудалое чудо, родить махонький миф, легенду, сказку — чтобы раздуть и поддержать угасающую веру.
Или, вернее, могли — но не хотели!
Тогда я и решил уйти.
Уйти из Дома.
Туда, где Он не дотянется до меня; уйти и возродить культ Хаалана Сокровенного в его прежнем, первозданном виде; возродить и не дать Ему воспользоваться новым всплеском веры.
А остальные… Пусть последуют моему примеру, если хотят называться Предстоящими, или пусть остаются в Доме и зачахнут вместе с Ним. Дом обречен — тогда я искренне верил в это — но я не хотел, чтобы вслед за Домом ушли в небытие вера, мифы, сказки, песни, храмы и обряды…
Пусть останутся — но не для Дома!
Я еще надеялся, что ошибку можно исправить. Я и сейчас надеюсь…
И я ушел.
Это было трудно, мучительно трудно, почти невозможно — снова начать жить без Дома, вне Его стен, где мощные потоки Силы сами находят тебя… Вне Дома я был бессилен. Во всяком случае, поначалу. Я с трудом находил наполовину опустошенные Перекрестки и подолгу отдыхал, вбирая в себя слабые ручейки веры, копя силы, чтобы отправиться дальше.
Но теперь я — творил! Я творил чудеса — пусть мелкие, незаметные, потому что на большее я еще не был способен вне Дома — но глаза людей вспыхивали на мгновение, и они отдавали свою веру Хаалану — а, значит, и мне!
Эта вера была моя, моя, а не Дома-на-Перекрестке!
Да и мои Мифотворцы-чернокнижники уже принялись за работу. Они…
Но я не принял в расчет остальных Предстоятелей. Вернее, я недооценил Дом. Потому что Он быстро приспосабливался.
Еще бы! Ведь у Него возник соперник…
Я.
Нет, я не отбирал веру лично у Лайны, Махиши, Трайгрина, Варны… Да я и не мог этого сделать. Мы, Предстоятели,
Они видели одно: я создал Дом (по крайней мере, подал идею его создания), а теперь я ушел из Дома, и мой культ быстро набирает силу.
И они испугались. Испугались того, что хитрый и коварный Таргил сделает с Четырьмя Культами то, что Пять Культов сделали со всеми остальными.
Если бы мы все ушли из Дома… Если бы. Но они остались. Они побоялись бросить такой сытный и уютный — пусть изменчивый — Дом-на-Перекрестке.
Предстоятели Дома встали против меня. Они испугались того же, что и ты, Сарт — что я стану Единственным. Вот тогда-то я и подумал, что мне придется подмять их под себя и действительно стать Единственным, чтобы противопоставить свою мощь мощи Дома.
Но я проиграл. Слишком мало сил было у меня в те дни. И если по части веры мы еще могли потягаться, то по части политики они оказались куда искушеннее Предстоятеля Искушенного Халла…
Я не буду повторяться. Вам не хуже меня известно о гонениях на культ Хаалана-Сокровенного, Отца Тайного знания.
Я выжил. И культ выжил. И понемногу, очень осторожно, мы стали восстанавливать утраченное. Там — фокус, тут — крупица чуда, потом — мученик или пророк… Мы сеяли зерна сверхъестественного, и они прорастали мифами. А когда власти ослабили давление…
Но Предстоятели Дома вновь не побрезговали моей идеей. Теперь у них тоже были Мифотворцы — пусть единицы, но специально отобранные, обученные, за плечами которых стоял Дом, с Его нюхом на Перекрестки — и эти Мифотворцы тоже пытались расшевелить людей, вернуть им веру — только вера эта шла на корм чудовищу!
Дому-на-Перекрестке.
Ты никогда не задумывался, Сарт, почему тебе и Эйнару подсказывали места, где вы должны были творить мифы? Вас выбрасывали на Перекрестки, и волны от ваших поступков захлестывали великое множество дорог! Впрочем, здесь сыграло роль и твое мастерство, Сарт — я не сбрасываю его со счетов…
А Дом все продолжает набирать силу, и если Он перейдет определенный предел — я не знаю, какой! — Он станет воистину всемогущим! Вы можете себе представить всемогущий и ненасытный — Дом?!
Я — нет.
Я боюсь…
26
— Я убивал Мифотворцев, — закончил Таргил, глядя на молчащего Грольна. — Через них я пытался ослабить Предстоятелей. И Дом. Так что руки мои действительно в крови. Убей меня, мальчик… Я устал. Убей меня, возьми мою жизнь, но и мой Дар; стань Предстоятелем Искушенного Халла, но возьми и ношу Таргила! Убей — и выйди навстречу Дому!…
Грольн вздрогнул.
— Не отвечаешь, мальчик? Ты не знаешь, что я тебе предлагаю… Тогда смотри мне в глаза — и я покажу тебе твой грядущий путь от трупа подлеца-Таргила!