Бездна
Шрифт:
В темном помещении я не сразу обнаружил свою спутницу. Лишь тихий стон привел меня в нужное место. Как же я был рад ее видеть! Знать то, что рядом с тобой живой разумный человек, а не полоумный псих вроде Коха, воистину радостно! С помощью все того же скальпеля я освободил Эн, убедился, что с ней все в порядке, и мы рванули прочь по черным витиеватым коридорам лаборатории.
Бежали молча, боясь наткнуться на засаду. Кто знает, что тут может обитать? От Эбера, этого чокнутого убийцы, можно ждать чего угодно. В какой-то момент меня посетила жуткая мысль о том, что мы заблудились. Остаться в этом сыром подвале навечно меня
Не с первого раза мы сообразили, что она заперта. Толкали её, и плечами и ногами. Бесполезно. Я обшарил дверь и с не скрываемой радостью обнаружил засов, расположенный на уровне рук дуболомов. Жмурясь от света, мы выбрались наружу.
На этот раз дверь за собой я закрыл. Еще и булыжниками подпер. Для надежности.
5
В газетах пишут о начавшемся наступлении. Но нас это не касается. До Катастрофы, которая случится и изменит навсегда порядок вещей, еще восемь часов. Целых восемь часов беззаботного неведения в мире, которого большое не будет. Ничего не предвещает беды. По телевизору показывают выступление какого-то защитника природы. Он почти вопит, и постоянно отбирает микрофон у журналиста, требуя немедленного прекращения истребления редкого вида малазийских питонов, из которых, оказывается, делают сувенирные ремни и сумочки. Ты мечтательно говоришь о том, что не прочь заиметь одну такую сумочку из этого самого питона. Я смеюсь. Мы лежим в кровати, курим, смотрим в потолок, говорим о разных мелочах.
Вот так и мы и встречаем Конец Света, в обнимку, разговаривая о питонах и сумочках.
***
– Ты как?
– Жива.
Эн поправила растрепанную челку, немного погодя спросила:
– Сам как?
Дрожащими руками я обследовал свою многострадальную голову. Один из этих выродков хорошо приложился по ней, чтобы вырубить меня.
– Нормально. Сотрясения и перелома нет. А рана заживет. Жить буду.
– Отлично, - кивнула она.
– Тогда пошли.
Я довольно быстро сориентировался на местности. От курса мы почти не отклонились – выродки утащили нас в глубину Мегаполиса, невольно сделав нам тем самым одолжение. Провели через первый рубеж, печально известный огромным количеством людоедов. Тем лучше. До Бездны, не люблю, конечно, загадывать, но все же, идти часа три-четыре.
Мы быстро преодолели два полуразрушенных здания и уже через четверть часа вновь вышли к нужной дороге.
Пыльная серость, густая, похожая на туман, щедро размазалась по пустынным улицам, заражая все в округе своей унылостью. Мы пробирались по центральной дороге, благоразумно решив, что идти узкими переулками, таящими в своих недрах все, что угодно, не безопасно.
Молчали, боясь потревожить здешнее кладбищенское упокоение. Тишина этого гиблого места была нарушена лишь два раза. Первый раз, когда с одной из многоэтажек обрушился от всепожирающей ржавчины громоотвод. И второй – когда я, уворачиваясь от летящих вниз металлических осколков, помянул не добрым словом всех святых. Эн, оказавшаяся, по счастливому стечению обстоятельств, на другой стороне улицы, лишь недовольно покачала головой.
В небе плясали угловатые вытянутые тени. Сквозь свинцовую пелену облаков мы так и не смогли разглядеть их владельцев. Птицы? Или просто игра света?
В призрачной тишине что-то звякнуло. Эн хотела что-то сказать, но я сделал ей знак замолчать. Брови её тут же сдвинулись, она нахмурилась… но смолчала. Разумно. Не время сейчас показывать свой характер и свои коготки.
Впереди что-то шевелилось. Что-то большое, в полумраке казавшееся каким-то жутким монстром. Нет, не монстр это – успокоил я себя. Если был бы монстром, то давно уже напал. Тогда что? Может, ветер какую-нибудь тряпку качает?
– Артур, - позвал голос из темноты. От неожиданности я аж вздрогнул.
– Кто там? – стараясь унять дрожь в голосе, спросил я.
– Ты все-таки пришел. И ты, Эн. Я так рад вас видеть.
– Откуда ты знаешь наши имена? – крикнул Эн в темноту. Она тоже испугалась.
– Я знаю все, - тихо сказал голос, а потом рассмеялся. Смех этот был печальным, как смеются над всплывшими в памяти шутками давно погибших друзей. – Я выйду на свет, познакомимся.
Признаться, честно я ожидал увидеть все что угодно. Может быть разумного людоеда, может быть Эбера (хоть и голос был явно не его). Даже пьяного Джимми.
Но вышел старик. Седой как мел, с такими бездонными опустошенными глазами, что мне невольно захотелось упасть и заплакать. Едва ли я смог выдержать и секунды его тяжелого как вся Вселенная взгляда. Но только сейчас я понял, что было что-то в этом старике весьма странное. Может, рост? Да, не высокий. Даже низкий. Но не то. Мало ли на свете низких стариков? Видел я еще и не таких. Лицо? Да, верно, лицо.
Я поднял взгляд, чтобы украдкой изучить старика… и оторопел. Святые небеса, да ведь это и не старик! То есть старик, как положено, с седой бородой и не менее седыми клочками длинных спутанных волос. Но лицо. Это было лицо десятилетнего мальчика. И даже морщины не смогли скрыть остатки юношеских черт.
– Ты… вы… - заикаясь, начала я. Старик-ребенок улыбнулся. Я некоторое время собирался с мыслями, потом все же спросил: – Сколько вам лет?
– Давайте для начала познакомимся? Меня зовут Патрик, и я тут живу, практически около Бездны. А лет мне одиннадцать, позавчера был день рожденья. Думал вы как раз к празднику подоспеете, - старик-ребенок пожал плечами.
– Но ничего, не беда. Главное, что пришли. Живые и здоровые.
– Что происходит? – вышла из ступора Эн.
– Давайте я все объясню, - Патрик махнул нам рукой. – Только пройдем ко мне в укрытие. Скоро дождь будет, не намокнуть бы.
По взгляду Эн я понял, что она пытается перебороть смятение. Я и сам пребывал в странной растерянности. Разум говорил, что идти неизвестно куда с незнакомцем, по крайней мере, глупо, если не опасно. Но сердцем я чувствовал, что вреда он нам не принесет.
– Ну, пойдемте, - поторопил нас Патрик, и мы двинулись следом.
***
– Вы видите сны. Ты, Артур, и ты, Эн. Для этого и пришли сюда. Вы можете говорить, что это не так, и найдете тысячу других причин для своего путешествия к Бездне. Но причина на самом деле всего лишь только одна – вы видите сны.