Безобразная Эйвион, или Сон разума

Дж. Гольярд Робер

– Здесь всегда так… неуютно? – спросила она Утера.

– Нет, – помотал тот головой и, чуть подумав, добавил: – Но частенько. Просто сейчас штормит немного. Зато в Керке – огонь и брага. Скоро доберёмся.

Тем временем уже совсем стемнело. К замку тянулся каменный мост, обрывавшийся в пропасть в двадцати шагах от ворот; железный фонарь на столбе со страшным скрипом раскачивался, мотая взад и вперёд жёлтое пятнышко света. Стражник в длинном кожаном насквозь просоленном плаще дёрнулся, заметив гостей, но, видимо, узнал сира Гарета. Не сказав ни слова,

он сделал шаг в сторону, освободив проход, и одновременно два раза дунул в рог, подавая сигнал, чтобы опустили подъёмный мост.

– Лорд Марред? – коротко спросил рыцарь.

– Он ждёт вас. Ещё вчера ждал.

Сир Гарет махнул рукой. Копыта лошадей зацокали по мокрым камням. Ветер толкал в пропасть, туда, где глубоко внизу, в чёрной пустоте, ревел прибой.

Эйвион вздохнула с облегчением, оказавшись под сводами башни. Её шерстяной плащ насквозь промок. Следом, стуча зубами от холода, и уцепившись за её руку, тащилась Айрис.

Сир Гарет обернулся к девушкам.

– Эйвион, иди за мной. Обсохнешь и согреешься потом – лорд Марред не отличается терпеливостью.

Айрис топталась рядом, растерянно переводя взгляд с него на свою подругу.

– Алун! – позвал рыцарь. – Ты знаешь, что делать. Её, – он указал на Айрис, – пока отправь на кухню.

С этими словами рыцарь вновь нырнул в пелену дождя.

Эйвион ожидала увидеть что-то похожее на Озёрный Луг, но внутренний двор замка Керк оказался намного больше и не в пример чище: целиком замощённый, каменными здесь были даже дома челяди. На вбитых в стены крюках болтались фонари, в которых за полупрозрачными пластинками слюды бились язычки пламени.

– Железные фонари, – пробормотала она, – это очень дорого.

Рыцарь пожал плечами.

– Обычные факелы здесь просто гаснут.

Двор был пуст – наверное, из-за непогоды, решила Эйвион, – только у дверей главной башни стояли двое стражников, одетых в такие же длинные кожаные накидки, как и их товарищ у моста. Вода текла с них потоками. Вслед за своим провожатым Эйвион остановилась, глубоко натянув на голову капюшон.

– Сир Гарет! – произнёс один из солдат, кивнув в качестве приветствия. – Давненько не видел вас. Кого привели?

– Госпожа Эйвион Ллир. Его милость граф Корнин ждёт её.

– Позвольте…

Стражник протянул руку и слегка откинул край капюшона Эйвион. Тотчас отдёрнул пальцы.

– О, боги… печать.

Сир Гарет фыркнул.

– Ты слишком суеверен, Овейн. Просто ожог. Где лорд Марред?

– Не знаю. – Овейн торопливо вытирал руку о свой плащ. – Сейчас время ужина.

Рыцарь толкнул створку двери, сделав Эйвион знак следовать за ним.

Они прошли через залу, настолько высокую, что капители колонн, поддерживавших своды, терялись во мраке. Здесь было темно, только мерцающие огни двух факелов у дальней стены освещали небольшую дверцу. Сир Гарет торжественно стукнул в неё три раза и, не дожидаясь ответа, вошёл.

Эйвион остановилась, ослеплённая ярким светом, брызнувшим из-за двери. Там полыхал огромный очаг, а в дополнение к нему –

не меньше дюжины светильников в кованых треногах. За столом, таким длинным, что здесь хватило бы места для полусотни гостей, спиной к камину сидел человек, а стол перед ним был заставлен добрым десятком блюд.

У Эйвион запершило в горле: она не ела ничего с самого утра, но если б ей сейчас предложили что-нибудь, она, наверное, не смогла бы проглотить и кусочка.

– Сир Гарет! – сказал человек за столом. – Как вижу, ты справился с поручением.

Его голос звучал так, словно его оставили в коптильне на пару месяцев, а потом, достав, проехались по нему пилой.

Рыцарь слегка наклонил голову.

– Оно было нетрудным, сир. Однако ж, я потерял двух человек.

– Вот как? – проскрипел граф. – В этом причина задержки? Надеюсь, дело не в лорде Морвэне?

– Нет, сир.

– Хорошо. С юга приходят всё более тревожные вести. Говорят, король Лотар при смерти.

– Я слышал, его сыновья не очень ладят друг с другом…

– Хех! – фыркнул граф. – Как все сыновья. Благодарение богам, у меня всего один. Главное, чтобы до нас не докатилось. Но об этом потом. Подойди, дитя.

Эйвион вздрогнула. Чуть замешкавшись, она сделала несколько шагов вперёд, только сейчас заметив двух слуг, которые подобно каменным изваяниям застыли по бокам комнаты.

– Ближе, – просипел сир Марред, – и сними плащ.

Вблизи он выглядел ещё более страшно, чем это показалось Эйвион в неровном свете огней. Лицо графа до такой степени было изборождено морщинами, что на нём не нашлось бы ровного кусочка кожи размером с большой ноготь, нос крючком нависал над тонкими хищно сжатыми губами, бесцветные от старости волосы падали на плечи жидкими прядями.

Эйвион неловко скинула плащ; он мокрой тряпкой упал к её ногам. Похожие на маленькие буры глазки сира Марреда ощупали её с головы до ног, лишь на мгновение задержавшись на лице.

– Да ты, смотрю, совсем выросла. Сколько тебе лет?

– Я… не знаю, – растерянно пробормотала Эйвион.

– Хм. – Граф откинулся на спинку стула. – Вижу, в Озёрном Лугу славно потрудились над твоим воспитанием. Что – Беатрис Блойдеин всё такая же толстая тупая дура?

Сир Гарет прокашлялся.

– Э-э. Время не властно над её милостью.

– Ха! – Старик развеселился. – Надо запомнить эту фразу. Так… дайте подумать.

Он поднял глаза к потолку; морщинистая кожа на его шее вытянулась, обратившись в сухой пергамент. Он вновь посмотрел на Эйвион.

– Полагаю, – наконец произнёс граф, – лет тринадцать. Или четырнадцать. Как думаешь, Гарет?

– Около того, сир.

– У тебя уже была кровь?

Лицо Эйвион вспыхнуло.

– Нет, господин.

– Хм. Ну, думаю, до этого недалеко. Статная девица.

Марред поднялся со стула; тут же подскочил один из слуг и услужливо накинул на его плечи подбитый мехом плащ. Медленно, как старый ворон, граф обошёл вокруг Эйвион, склонив голову набок, и неожиданно ущипнул её за зад. Эйвион дёрнулась.