Безобразная Эйвион, или Сон разума
Шрифт:
Сир Гарет поднял с пола чей-то плащ и накрыл обезглавленное тело. Потом обернулся к девушкам. Всё это время они стояли ни живы, ни мертвы.
– Как ты сказала? – спросил рыцарь. – Шали? Так это случилось с Дармом?
Айрис судорожно мотнула головой.
– Не шали это, – сказал Алун, – я слыхал про этих тварей. Это – гархи. А шалей не видно и не слышно, и рук-ног у них нет. И шалям плевать, есть костёр или нет.
– Шалей
– Сам видел, чтоль?
– Рассказывали…
– Это всё она! Она их с собой привела! – вдруг хрипло выкрикнул один из солдат, тот самый, у которого Эйвион спрашивала про Белую Башню. Его лицо было перекошено страхом и ненавистью. Он выхватил меч. – Порешить Чёрную ведьму!
Эйвион вжалась в стену. А потом – она едва успела заметить, что произошло. Сир Гарет шевельнул кистью, и тот солдат свалился на пол, булькая кровью из распоротого горла. В руке рыцарь держал длинный тонкий кинжал.
– Кто-нибудь ещё хочет нарушить клятву?
Солдаты молчали, хмуро косясь на дёргающееся тело.
– До утра никому не спать. Уходим с рассветом.
* * *
Едва небо начало светлеть, они вышли наружу. Никаких следов Тидвила так и не обнаружилось. На скорую руку солдаты выкопали неглубокую яму, куда сложили тела погибших; голову несчастного Ифора также не нашли, только под бойницей стена и жухлая трава были забрызганы кровью. Могилу забросали землёй, ветками и листвой. Сир Гарет не торопил своих людей, но они и без того работали быстро и молча.
Лошадей осталось всего четыре. «И это неплохо, – мрачновато заметил рыцарь, – можно будет по очереди ехать». Другие животные пропали без следа – только оборванные поводья да изрытая копытами земля указывала на то место, где их оставили прошлым вечером.
– Гархи – они здоровенные, – хмуро пояснил Алун. Из всех солдат он был самым старым и, судя по всему, опытным. – Я когда мальцом был, в Тор Брине убили одну такую тварь. Крылья – футов по десять, не меньше, лапы с когтями. И летают так быстро – что твои пчёлы. Вжик – и нет человека.
– Чего ж не всех лошадей утащили? – поинтересовался Утер, тот самый юноша с едва пробивавшейся бородкой.
– Кто их знает. Может, не их это земля, случайно мимо пролетали. Да и так – двенадцать скакунов было, осталось четыре. Думаю, только из-за этого нас и не тронули. Восьми лошадей на закуску им хватило.
– А как убили-то? Значит, не такие быстрые, – рассудительно заметил другой солдат – Мадок, насколько запомнила Эйвион.
– Быстрее не бывает. Ты хоть заметил, как эта тварь Тидвила утащила? Он даже крикнуть не успел. А в Тор Брине случайно вышло. Там сети рыболовные были развешаны, гарх в них запутался, а тут и народ подвалил, с топорами да косами.
Отряд скорым шагом передвигался по лесу. Сир Гарет решил срезать дорогу и направиться прямо на север, оставив Дарм в стороне: так получалось и короче, и безопаснее. После ночных событий
Сир Гарет хотел посадить Эйвион и Айрис на разных лошадей, но девушки не согласились. Айрис пристроилась позади подруги, клевала носом и, время от времени вздрагивая, просыпалась.
К середине дня лес кончился, плавно перейдя в подлесок из рябины и можжевельника. Перед путниками открылось обширное плато с синевшими далеко на севере вершинами гор. Свинцовые облака низко висели над головой, и сильный ветер волновал заросли вереска.
– Дармская пустошь, – пояснил сир Гарет. – Впереди, милях в двадцати, селение Бринмор. Его лорд, сир Краген – графский сотрапезник. Он не откажет нам в крове и лошадях, а там уже прямая дорога в Керк.
Глава 4. Керк
Отряд остановился на вершине холма.
Не более часа назад путники миновали первую сторожевую башню с полудюжиной солдат; по словам сира Гарета, до Керка оставалось около двух миль. Всего таких башен оказалось три штуки, и «это только на этой дороге, – пояснил рыцарь Эйвион. – Всего на подходах к замку их больше десятка». На вершине каждой башни имелась площадка с заранее приготовленным штабелем хвороста, который надлежало зажечь в случае опасности. Отряд сира Гарета, впрочем, пропускали беспрепятственно – рыцаря хорошо знали в каждой из башен.
Ветер дул с такой силой, что полы плащей хлопали, а лошади отворачивали морды и глухо ржали; на лицах людей застывали капли солёной влаги. Эйвион облизала губы. Такого вкуса она ещё никогда не ощущала, а оказавшись вслед за сиром Гаретом на взгорке, она судорожно вздохнула, то ли от порыва ветра, то ли поражённая открывшейся картиной.
Там был океан.
Огромный, насколько хватало взгляда, сливавшийся на горизонте с тёмно-серым небом, холодный, усыпанный мириадами белых барашков, с ураганной скоростью несущихся к изломанным берегам. Сотни чаек, надрывно крича, вились над бушующими волнами.
– Море Арит, – чуть не в ухо гаркнул Утер, поведя рукой. – Смотрите туда, госпожа.
В сгущающихся сумерках Эйвион не сразу увидела то, на что он указывал. Чуть правее, на обрыве, высился замок, который она поначалу приняла за вершину одной из многочисленных скал.
– Керк.
Замок был мрачен. С седыми покрытыми соляными наростами стенами и чёрными башнями, напоминавшими обломанные зубы морского дракона.
– Вперёд, – скомандовал сир Гарет.
Лошадей они вели за поводья. Вниз шла узкая тропка, петлявшая между валунов и колючего кустарника; оказываясь в очередном овражке, Эйвион с облегчением переводила дух – в низинах ветер был не настолько зол. В воздухе висела густая морось.