Безудержная любовь
Шрифт:
В пятницу вечером появился Ксандер с бургерами и хот-догами, и они с Остином приготовили гриль, пока я запекала замороженный картофель фри в духовке и готовила салат. Остин сел за стол напротив меня, но, казалось, ни разу не поднял глаз от своей тарелки, как и делал всю неделю.
После ужина дети уговорили отца свозить их в город поесть мороженого.
— Не сегодня, — твердо сказал он. — Вам, ребята, нужно собрать вещи.
— Вся их стирка закончена, — сказала я, прежде чем он успел спросить. Затем я встала и начала убирать
Остин не смотрел на меня, но я почувствовала, как взгляд Ксандера перемещается взад-вперед между мной и его братом.
— Вот что я тебе скажу. — заговорил Ксандер. — Я прямо сейчас поведу детей есть мороженое, а вы, ребята, можете без помех собрать их сумки.
— Ура! Нам можно, папочка? — спросила Аделаида.
— Наверное. — похоже, Остин был не слишком доволен этим планом, и я подумала, не потому ли, что это означало остаться со мной дома наедине.
— Пойдем. — Ксандер встал и потряс ключами. — Последний, кто окажется в машине, тот тухлое яйцо.
Как только они ушли, Остин отнес тарелки в раковину. — Я уберу здесь. Ты можешь отнести последние пакеты с бельем в их комнаты? Тогда на сегодня ты можешь закончить. Я сам упакую их вещи.
— Хорошо. — вытирая руки о полотенце, я искоса взглянула на него. — Все в порядке?
— Почему спрашиваешь?
— Не знаю. Ты мало разговаривал со мной на этой неделе.
Он на мгновение замолчал. — Я просто делаю то, что обещал.
— Верно. Хорошо. — оставив его стоять там, я спустилась в подвал, где высыпала одежду из сушилки в корзину, а затем отнесла ее на второй этаж.
На лестничной площадке я заглянула в спальню Остина. Кровать была застелена, хотя одеяло с одной стороны было смято, как будто он сел на нее, чтобы надеть носки и ботинки. И задаваясь вопросом, была ли у него когда-нибудь женщина в этой постели, или он спал один каждую ночь в течение последних семи лет. Он сказал, что никогда не чувствовал себя одиноким. Но как это могло быть? Разве он не был человеком?
Я зашла в комнату Аделаиды и вывалила одежду на кровать, разделив ее на две стопки, затем аккуратно сложила. Я раскладывала вещи Адди по ящикам комода, когда услышала позади голос Остина.
— Спасибо, — сказал он. — Могу подменить.
Я закрыла ящик и повернулась, прислонившись спиной к комоду. — Тебе не нужна помощь?
— Нет, спасибо. — он подошел к кровати, опустился на колени и вытащил из-под нее маленький фиолетовый чемоданчик. Поднявшись на ноги, раскрыл его на кровати.
— Ты что, Остин, собираешься вот так просто игнорировать меня до конца лета? Потому что не уверена, что мне удастся это вынести.
— Я не игнорирую тебя. — мужчина подошел к шкафу и достал пару пар обуви. — А отношусь к тебе так, как должен. Как к работнику.
— Мне казалось, что мы станем друзьями.
Он положил туфли на дно чемодана. — Думаю, мы
— Почему нет?
— Ты знаешь, почему нет. — он снова подошел к шкафу и снял с вешалок пару сарафанов.
— Потому что мы нравимся друг другу?
— Дело не только в этом. — положив платья на кровать, он подошел к комоду, у которого я стояла. — Извини. Мне нужно открыть этот ящик.
Я не сдвинулась с места. — Ответь на вопрос, Остин. Почему мы не можем быть друзьями?
Его взгляд был прикован к комоду.
— Это из-за того, что было в окне прошлой ночью? Прости, ладно? Я пыталась проникнуть тебе под кожу так же, как ты проник под мою. Я больше так не буду.
Он сглотнул. Его челюсть дернулась.
Я повернулась, чтобы увидеть выражение его лица в зеркале над туалетным столиком. Это было тяжело и безжалостно. — Так вот и все? Мы не можем быть друзьями, потому что нас влечет друг к другу?
Подняв голову, его глаза встретились с моими в зеркале. — Мы не можем быть друзьями, потому что я провожу каждую минуту дня, думая о том, чтобы трахнуть тебя.
У меня перехватило дыхание. — Это — это не то, что я думала, ты скажешь.
— Это правда.
Мои внутренние мышцы сжались. — Может быть, мы могли бы…
— Нет. — он открыл ящик и достал то, что хотел. — Об этом не может быть и речи.
— Даже если я скажу тебе, что я тоже об этом думаю?
— Не говори мне этого. — Остин вернулся к кровати и начал складывать носки и нижнее белье в чемодан.
— Но мы двое взрослых людей по обоюдному согласию.
— Все гораздо сложнее. Ты работаешь на меня. Я плачу тебе.
— А что, если я уволюсь?
Но я не могла уволиться, и он это знал.
Внизу открылась входная дверь, и мы услышали голоса детей. Мгновение спустя они взбежали по ступенькам и появились в дверях спальни Аделаиды, держа в руках остатки мороженого.
— Дядя Ксандер, разрешил нам двойные порции! — Крикнул Оуэн.
Я натянула улыбку на лицо. — Выглядит аппетитно, но давайте выйдем на улицу с этими рожками. Каждый из вас может рассказать мне, какие вкусы у вас были.
Они последовали за мной вниз по лестнице и вышли на крыльцо, где я сидела и слушала, как они болтают о своих десертах, о том, кого видели в городе, и о том, как были взволнованы своим путешествием на самолете в одиночку.
— В прошлом году папа впервые разрешил нам летать одним, и даже пилот разрешил зайти в кабину и посмотреть на все кнопки и рулевое управление, — сказала Аделаида. — Мы сели в самолет первыми, и нам принесли закуски и напитки раньше всех.
— Вау. — улыбнулась я. — Похоже, вы, ребята, путешествуете как кинозвезды.
Но мой разум застрял в тупике.
Я провожу каждую минуту дня, думая о том, чтобы трахнуть тебя.
ТРИНАДЦАТЬ
Остин
Я БЫЛ ЗОЛ НА СЕБЯ.