Безупречный элемент

Северная Ирина

— И не получилось. Что бы там Смотрящие с ним не сделали, он, словно закоченел — веки нельзя поднять, рот не открывается. Думаю, не ошибусь, если предположу, что из всех доступных вампиру чувств, Вагнеру сейчас недоступно ни одно — не слышит, не видит, не осязает, не может питаться.

«…пустая, бессмысленная оболочка…»

Фреда упрямо насупилась, снова опустилась перед Рейном на колени. Осторожно прикоснувшись к его рту, слегка надавила, пытаясь разжать холодные губы и у нее, конечно же, ничего не вышло. В полном

молчании, Фреда провела ладошкой по ледяной щеке вампира и убрала руку. Она посмотрела на мерцающий рисунок лабиринта, занимающий почти все пространство комнаты.

— Что же я могу сделать?… — проговорила она, давясь накатившим отчаянием, как желчью. И, обхватив Рейна за плечи, приподняла его, прижимая твердое, неподатливое тело к себе.

— Это не конец, милая… — прошелестел над ухом знакомый ласковый голос. — Теперь я кое-что понимаю в этом…

Фреда подняла голову. Перед ней стояла Мэдисон Саттон, почти реальная, но лишь в чуть более бледных красках, чем те, что присущи жизни. Синие глаза смотрели сочувственно и ласково. Мэдди наклонилась, протянула руку и… коснулась щеки дочери. Рука была невесомой, но от прикосновения веяло теплом.

— Мама… — в полный голос произнесла Фреда.

Лео нахмурился. Эйвин подался к сестре, протягивая руку, но Метте удержала его.

— В моем положении есть свои преимущества, — сказала Мэдисон. — Находясь за пределами этого мира и все же имея в него доступ, многое видится с иной стороны, под иным углом. Веришь мне, родная? Отвечай честно, не лукавь, не выдавай желаемое за действительное.

— Верю, — твердо проговорила Фреда. — Верю, потому что знаю, что все происходит не просто так. И это не сон, а реальность.

— Эй, Фреда! — окликнул ее Лео. — Ты меня сильно смущаешь, человечек. Говорить с воздухом в наши ближайшие планы не входило.

«Говорить с воздухом» — зацепилось где-то в сознании.

И мелькнуло следом:

«Сила ее остается цельной, когда она превращается в землю».

А потом:

«…меняй под себя ту реальность, в которой ты уже существуешь. Меняй ее для тех, кто тебе дорог и необходим, как воздух.

Как вода.

Как земля.

Как огонь.

И помни — ты не одна…»

Воздух. Земля. Огонь и вода.

Четыре элемента.

Фреда бережно опустила Рейна на пол, поднялась на ноги. Её глаза заметались по сторонам, лихорадочно оглядывая комнату. Руки сами собой стянули с шеи Custos, а пальцы ловко извлекли амулет из металлической сеточки, удерживающей его. Она повертела «чашу» в руке, разглядывая так и этак, словно ища подсказки. Амулет больше не был раскаленным, не посылал никаких сигналов, он выглядел как всегда — чуть выпуклым кругляшом неизвестного назначения.

— Если ты веришь мне, то послушай, что я скажу, — обратилась к дочери призрачная Мэдисон. — Доверься себе. Сейчас всё, а особенно то, что кроется в твоем подсознании и управляет

инстинктами, все может стать очень важным. Прислушайся к себе, используй свои силы, свои чувства. Это риск, но другого шанса не будет. И если решишься сделать шаг дальше, даже вопреки первоначальному плану, то делай этот шаг сейчас. Вот только…

Мэдди замолчала и посмотрела на Эйвина. Взгляд ее синих глаз стал печальным.

— Для Эйвина переход через лабиринт невозможен, — очень тихо сказала призрачная женщина. — Он не должен быть с вами. Его место здесь. Может быть, рядом с этой женщиной, — Мэдисон кивнула в сторону Метте, длинные волосы колыхнулись медленно, тягуче, как в воде, — может быть без нее. Но он не должен входить в лабиринт.

— Но как же? Почему? — удивленно проговорила Фреда, не обращая внимания на застывших в полнейшем изумлении Лео, брата и Метте. — С самого начала мы планировали, что он один их четверых.

— Это было неверно. Он твой близнец, его сущность сходна с твоей, вас объединяет общая кровь. Лабиринт увидит в вас одно целое. Один элемент, — пояснила Мэдди. — Но и без него не обойтись. Он часть всего. Часть эгрегора.

Фреда задумалась, сжала в руке свой амулет, обвела взглядом всех присутствующих, задержалась на Вагнере.

— Тогда, я знаю, что делать, — твердо сказала она. — Спасибо, мама. Думаю, это тот самый недостающий кусочек в пазле, без которого не складывалась вся картина целиком.

— Фредерика? — вкрадчивый голос Лео раздался над самым ее ухом. Вампир склонился к девушке и заглянул ей в лицо.

— Не смотри на меня, как ласковый санитар в психбольнице, — сказала ему Фреда. — Я пока еще не помешалась. Здесь Мэдисон и она видит тебя.

Лео вскинул быстрый взгляд вглубь комнаты, туда, где как раз и стояла Мэдди. Ничего не увидев, он озадаченно поморщился и снова уставился на Фреду.

Эйвин и Метте стояли, словно их приморозило к месту, не зная, как реагировать на происходящее. Они вдруг выпали из действия, став просто зрителями, не способными повлиять на развитие сюжета.

— Мэдди здесь и видит меня, — как автомат повторил Лео. — Но почему я не вижу ее? — с несвойственной ему бесхитростностью спросил вдруг он. Голос его заметно дрогнул.

— А хотел бы увидеть?

— Шутки шутить изволите? — процедил Лео сквозь зубы. Льдисто синие глаза вампира потемнели.

— Не надо, Фреда. Не так это должно быть, — Мэдисон плавно переместилась ближе к вампиру.

Призрачная женщина опустила руки на его могучие плечи. Она не зависла в воздухе, как маленький Каспер, а, твердо опираясь на пол, привстала на цыпочки и коснулась губами подбородка Лео. Даже вытянувшись на носочках, Мэдди едва доставала до лица Лео. Тот вздрогнул всем телом, почувствовав прикосновение, и инстинктивно склонился ниже. И тут же получил одобрительный легкий поцелуй в губы.