Безымянные боги

Жеребилов Иван

— Вот, тот и оно. С чего это мы с ней милыми друзьями стали?

— А если нас кто-то спеленать решил?

— Как это?

— Привязать к княжне, чтобы мы и шага лишнего ступить не смогли и всегда под надзором были.

— А дальше что?

— А дальше, он просто выполнит то, что задумал, а мы и пикнуть не сможем.

— Думаешь, тиун язык

подложил?

— Непохоже. Будет ещё князь у тиуна спрашивать, кто должен его дочь охранять. Тут всё хитрее обставлено.

— Ты что же думаешь, что сам князь в чёрном капюшоне ходит и татуировки простым дозорным делает? — догадалась Цветава.

— А если и та? Кто на него подумает? Можно с ног сбиться, но на князя не подумать. А почему ведьму в палатах не заметил никто? Там же целая дружина волхвов. А почему никто кроме нас с тобой княжну не искал?

— Если так, то недолго нам эти кафтаны носить. Положат нас скоро на погребальный костёр, а то и прикопают где-нибудь в канавке.

— Если будем ушами хлопать, обязательно так и будет, но я не собираюсь так просто дать себя убить.

— А если потравят нас? Обставят всё, будто княжну хотели извести, а мы её спасли.

— Сразу никто травить нас не будет, иначе бы не звали в палаты у всех на виду. Надо не ждать, пока нас на плаху потащат, а найти подтверждение того, что князь за изменой стоит.

— А если не найдём?

— А если не найдём, придётся бежать. Тут нам жизни уже не дадут.

— Может, у волхвов помощи попросить?

— Я не знаю кому верить, а кому нет. Разве что отче Явор нам помочь сможет, но кто нас к нему пустит? Тем более после того, как он у меня эту книгу запретную нашёл.

— Выходит, опять ждать?

— Посмотрим, что Велимир с Некрасом на подворье Акима разведают, а сами князем займёмся.

— Как бы самим в изменники не попасть.

— Поздно нам уже бояться, теперь кто первый успеет, тот и жить дальше будет.

[1] Гридень — телохранитель князя

[2] Плечо

Глава 26

Сияна, узнав о том, что им приказано перебраться в княжеские палаты, расстроилась до слёз, но поперёк ничего не сказала, разве что не поняла, почему оба такие смурные, если их князь к себе приблизил. Цветава отговорилась тем, что долго ещё не увидит товарищей из Вежи, а Ждан сослался на боль в плече. В итоге вдова настояла на том, что такой поворот судьбы надо отпраздновать, и занялась готовкой, а теперь уже княжеским стражам наказала собирать вещи.

Собирать

Ждану было особо нечего, разве что забрать из тайника шапку-невидимку и обруч, что он и сделал, прихватив и свой старый кинжал. Вещи Цветавы вообще помещались в одном заплечном мешке.

От ожидания непременных подлостей и неожиданных ударов в спину, настроение никак не желало подниматься, так что праздник вышел не больно-то весёлым, кусок в горло не лез, разговор не клеился. Когда легли спать, Ждан тихонько поднялся с лавки и позвал домового. Ждать пришлось довольно долго, но Бородыня Твердихлебович всё же вылез из-под печки, держа в руках мурлыкающую чёрную зверушку, одну из тех, что помогали в бою с анчуткой.

— Чего позвал, Ждан Ярославич? — спросил домовой, усаживаясь на полешку.

— Кошка? — спросил Ждан, кивнув на неведомое животное.

— Коргоруша, — улыбнулся домовик. — Помощничка моя. Они мне во всём помогают — и дом в чистоте держать, и крыс да мышей гонять, и мелкую нечисть. Да вот приболела одна, ну ничего, выхожу. Так, зачем звал?

— Поговорить надобно. Слыхал, что ухожу я?

— Слыхал. Скверная новость. Кто хозяюшку защищать будет?

— Ты и остальные домовики.

— Наше дело - дом хранить, а она сама себе хозяйка, — запахал руками Бородыня. — Люди не в нашей власти.

— Тогда что-нибудь придумаем. А скажи, Бородыня Твердихлебович, есть ли в тереме княжьем у тебя друзья или родичи?

Такой простой вопрос отчего-то вверг домового в тоску, он снял протестующе мявкнувшую коргорушу с колен и, поднявшись с полешки, начал мерить комнату шагами.

— Не то я что-то сказал? — забеспокоился Ждан.

— Да, не в тебе дело, — откликнулся домовик. — Были у нас там родичи, и у меня, и у вострухи моей. Ведьма, чтоб ей вечно в осиновой клетке корчиться, всех извела, и не только наших, но и баганов княжеских, и банника прогнала прочь, до смерти загнобила. Палаты княжьи для нас давно уже чёрным местом стали. Никто туда жить не идёт, потому и безобразие там творится, и жизнь не идёт.

— Жаль, — покачал головой Ждан. — Я думал, хоть к кому-то можно будет обратиться за помощью.

— Прости, Ждан Ярославич, — развёл руками Бородыня. — Теперь тебе одному, похоже, придётся с нечистью воевать.

— А в княжеском тереме нечисть завелась? — насторожился Ждан.

— А как же? —удивился домовик. — Там, где добро не живёт, обязательно зло селится.

— И кто там может быть?

— А кто его знает? Может, шерснатые поселились или злыдни, а может, кто-то чудинку подселил. Ведьма наверняка расстаралась.