Безжалостный наследник

Кейн Моника

Я знаю, что лучше не спрашивать Андрея, почему он уехал по делам — он ясно дал понять, что чем меньше я знаю о братве, тем лучше — но мы говорим в общих чертах о его работе, и он кажется более расслабленным и непринужденным, чем в течение долгого времени.

Когда мы возвращаемся в машину, он поворачивается ко мне.

— У меня есть кое-что для тебя дома. И еще, я тебе говорил, как чертовски сексуально ты выглядишь сегодня вечером? — Его взгляд оторвался от дороги и охватил мое тело безудержным жаром.

— Возможно, ты упомянул

об этом один или три раза.

— Потому что это правда. — Он берет мою руку в свою и целует мою раскрытую ладонь, паркуясь на круговой подъездной дорожке. Прежде чем он выйдет из машины, я останавливаю его, положив руку на его руку. Если Пайпер заметила наши отношения, значит, и братья Андрея тоже.

— Что думают твои братья? — Когда Андрей поднимает брови, я добавляю: — О нас. Кажется, они опасаются меня.

Он качает головой.

— Мои братья знают, что лучше не совать нос в мои дела.

— Но разве это не их дело? Я имею в виду, я здесь, чтобы помочь тебе найти Киру. Их это тоже касается.

— Мне плевать, что они думают. Что кто-то думает, — говорит он более решительно, прежде чем смягчить тон. — Я просто хочу наслаждаться этим, быть с тобой. Я доверяю тебе. Я знаю, кто ты и на что ты способна. Возможно, я не всегда схожусь во взглядах со своими братьями, но они меня поддерживают и доверяют моему суждению.

Боже, этот человек. Он всегда знает, что сказать. Возможно, это качество босса мафии.

Андрей протягивает мне руку, и мы заходим в дом, направляясь к черной лестнице, ведущей прямо на третий этаж. Крепко сжимая мою руку, Андрей ведет меня по длинному коридору в дальнее крыло дома, в котором я никогда не была. Наконец, он останавливается перед дверью. Озорной улыбки, которую он мне дарит, достаточно, чтобы у меня в животе порхали бабочки.

— Что это такое? — Я выпаливаю, но он прикладывает палец к моим губам и втягивает меня в комнату.

Мне требуется некоторое время, чтобы осознать то, что я вижу. Это уютная комната, маленькая по меркам этого особняка, но с огромным эркером, выходящим на дальний пляж. Свет на улице быстро тускнеет, но я могу себе представить, какой потрясающий вид открывается днем.

Мое сердце колотится в груди, когда я оглядываюсь вокруг. Перед окном установлены два отдельных мольберта, вдоль одной стены сложены холсты разного размера, а стол в дальнем конце комнаты заставлен всеми красками, кистями и принадлежностями для рисования, которые только можно пожелать.

Андрей подходит ко мне сзади, его губы касаются моей шеи и шепчет мне по коже:

— Это для тебя. Студия живописи.

Эмоции застревают у меня в горле, и, к моему ужасу, мне приходится сдерживать рыдания. Я тяжело сглатываю, прежде чем смогу заговорить.

— Почему? — Я спросила его. Зачем ему давать мне это, если мое время здесь так ограничено? Как только Олег выйдет из укрытия, я буду паковать чемоданы, так что это похоже на поддразнивание. Вкус жизни, которой у меня никогда

не будет.

Андрей разворачивает меня лицом к себе.

— Итак, ты наконец-то можешь научиться рисовать. Я хочу подарить тебе этот подарок, прежде чем ты двинешься дальше.

Внутри меня разворачивается грусть, хотя я пытаюсь тренировать свои черты лица.

— Конечно, — говорю я, высвобождаясь из рук Андрея. Мне нужно оставить пространство между нами, прежде чем я приму этот жест за то, чем он не является.

— Я не хотел тебя расстраивать, krasotka. — Андрей возбужденно проводит рукой по волосам.

Я забежала вперед. Я впустила его под свою кожу. Внутрь себя. Позволила волнению последних нескольких дней заставить меня забыть, что это такое на самом деле. Бизнес. И это скоро закончится.

Садясь на табуретку перед мольбертом, я позволяю себе удовольствие взять в руки кисть и провести ею по чистому холсту передо мной.

— Спасибо, — говорю я, собираясь с силами. — Это самый прекрасный подарок, который мне когда-либо дарили.

Он садится на табуретку напротив меня, широко расставив ноги и опираясь локтями на колени. Выражение его лица окрашивается сожалением.

— Мне следовало все обдумать, я не думал…

Я качаю головой.

— Я буду наслаждаться этим, пока я здесь, сколько бы времени это ни длилось. — Мои руки обвивают его шею и я сажусь к нему на колени.

— Джорджия… — его глаза о чем-то умоляют меня, но я не уверена, о чем.

— Нет. — Я захватываю его рот своим. — Я хочу это. Все это. — Мои руки скользят вверх и вниз по его мощным рукам к плечам. — Сколько бы времени у нас ни было.

Я стою и опускаю платье на пол. Мне надоело говорить. Я хочу потеряться в его прикосновениях.

Я раздеваюсь до всего лишь черного бюстгальтера без бретелек из нежной кружевной ткани и стрингов. Его глаза скользнули по мне с явной признательностью. Чувствуя себя наглой, я опускаюсь к нему на колени так, чтобы моя спина была прижата к нему, а моя задница приземлилась прямо над его напряжённой эрекцией.

Это невероятно возбуждает — чувствовать, насколько он тверд для меня, и я получаю огромное удовольствие, терзая его, дразня своим телом, пока ему не надоест, и он крепко не схватит меня за бедра, притягивая меня к себе, когда он покачивает тазом вверх.

— Думаешь, ты здесь главная? — Его голос нежно коснулся моего уха, обманчиво успокаивающий, но пронизанный сталью. — Это не так.

Он протягивает руку и сильно сжимает мою грудь через кружево, одновременно кусая мою шею. Я вскрикиваю, но он быстро успокаивает боль легкими облизываниями и поцелуями. Его рот — настоящее волшебство, и я извиваюсь на его эрекции, которая впивается в задницу.

— Ты знаешь лучше, не так ли, детка? — Его язык высунулся и лизнул край моего уха. — Я владею этим телом. Я позволяю тебе чувствовать себя хорошо. Я разрешаю тебе кончить. Только я. Потому что ты моя.