Библиотека
Шрифт:
На работе каким-то образом пронюхали, что у Артёма кто-то есть. Ну, откуда? Незамужние девицы близлежащих отделов перестали строить глазки при его появлении, а Серёга, как всегда не отличавшийся деликатностью, радостно похлопал его по плечу:
– Ну, как, подженился?
– Вот именно, подженился - буркнула из своего угла Юлька, - Подженился, подлечился, подлатал - всё кое-как. Такое хорошее слово испортили. Одним словом - матросня.
– Почему матросня?
– не понял Серёга, - На тыщу километров вокруг - сплошь сухопутные.
–
– Хочешь сказать - кобели?
– уточнил Серёга.
– Кобелизм - это не страшно, это всего лишь болезнь, - поделилась своим видением проблемы Юлька, - Кобель - суть перманентная в своём непостоянстве. От него вреда никакого. Не хочешь, не пользуйся. Кобель честнее другого мужика стократ.
– Это как?
– удивился такому мировоззрению Серёга.
– А так, - со знанием дела ответила Юлька, - Кобелям нужно на раз, на два не более. Другое дело - матросня. Этим раз-два маловато. Эти дольше "матросят", а потом всё равно бросят. И чем старше такой индивид, тем дольше "матросит". Результат-то всегда один. А бабы - дуры ждут, надеются, а впереди у них - пустота.
– Камень в мой огород?
– встал в позу Серёга.
Время от времени ночуя у Юльки, он тоже не спешил узаконивать их отношения.
– У тебя и огорода-то не имеется, - огрызнулась та.
Серёга был провинциалом и жилья своего в столице не имел.
– Вот именно, что дуры, - обиделся он, - Им всё принцев на белом коне подавай или на "бентли". А если кто попроще сунется, то сразу носики морщат: "то не так сидишь, то не так стоишь".
– Коль нет возможности соответствовать высокому стандарту, не следует обгаживать саму идею, - Юлька не была бы собой, если бы упустила случай ударить ниже пояса, - Это низко и не по-мужски.
При этих словах даже стоящий в стороне от конфликта Артём обиделся. Пятно на весь мужской род. А Серёга вскипел:
– Высокий стандарт - это папино бабло? Синекура и пиджаки от Армани?
– закричал он, - Об этом счастье мечтаете, мадам?
– Пока что - мадемуазель, - поправила его Юлька, прищурив глаза, - Хотя, как может разбираться в этом человек, сморкающийся в занавески?
– Чихнул раз, так всю жизнь помнить будешь, - взвился Серёга.
Юлька, нарочито, не обращая на него внимания, продолжала на публику, хотя из публики был один Артём.
– Как такому...
– она помедлила, подбирая выражение, - ... недотёпе понять вибрации женской души? Земля матушка! Для подобных ... если принц - так толстосум или папенькин сынок. А для нас, женщин (опять театральная пауза, взгляд и жест) принц - это скорее символ, воплощение благородства, чести. Где они, принцы эти? Таких уж не осталось, тех, кто воспитан по принципу "потрогал - женись".
– Ага, женись, - не собирался сдаваться Серёга, - на первой встречной, что тащит к себе в гости попить чайку "под раздевание".
Тут ему пришлось уворачиваться от степлера, запущенного
– Раздевать, тоже надо учиться, дерёвня, - неслось вслед степлеру.
– Я так понимаю, наблюдаю своего рода садо-мазо?
– попытался перевести всё в шутку Артём.
– Ещё какое!
– успел крикнуть Серёга, уворачиваясь уже от чашки, летящей в голову.
Чашка с грохотом разбилась о стенку.
– Это ж кайф, да, Зайчонок?
– это он уже кричал Юльке.
– Да! Уничтожать уродов!
– поскольку на столе больше ничего не было, она запустила в Серёгу компьютерной мышкой.
Но мышь её была допотопной, проводной. Она никуда не полетела и, описав полукруг, стукнула Юльку по коленке.
– У-у!
– сморщилась она.
– Зайчонок!
– кинулся утешать её Серёга.
– Дурдом, - только и сказал Артём.
– Сам ты - дурдом, - сквозь слёзы огрызнулась Юлька, - Ничего не понимаешь.
– Он ничего не понимает, - целуя её, сказал Серёга, - Милые бранятся - только тешатся. Правда, Зайчонок.
Он обернулся к Артёму и хитро подмигнул ему:
– После ссор примирение слаще.
– Да мне и без этого хорошо, - пожал плечами Артём, направляясь к выходу, - Минут десять на примирение хватит?
– Дурак!
– вслед ему понеслось от Юльки.
– Дверь я закрою на ключ, - предупредил Артём.
– Ты хочешь сказать, что вы никогда не ссоритесь?
– застал его на пороге выкрик Серёги.
И вот этот вопрос заставил Артёма приглядеться с другой стороны к их взаимоотношениям с Ангелиной. Он изумлением обнаружил, что его девушка удивительным образом бесконфликтна. В Артёме её устраивало абсолютно всё. Её не раздражал даже оставленный в пене помазок для бритья. Хотя чистюля она оказалась ещё та. И его еженедельный поход в спортбар она воспринимала как должное.
– У мужиков должны быть свои интересы, друзья и увлечения, - спокойно заявила она, когда он, залившись доверху пивом, заявился далеко за полночь, хорошенечко посидев с приятелями, - Лишь бы эти интересы не распространялись на женский пол.
При этом она как-то по-детски улыбнулась. Сердце Артёма сжалось при этом. Разве можно обидеть её? Какая женщина!
* * *
Брак во многих случаях всего лишь попытка задержать мгновения счастья. Кому-то удаётся, кому-то нет, но пытаются все, даже разок-другой обжёгшись.
Артём уже был готов повторить попытку. Он затащил Ангелину в ювелирный магазин и заставил выбрать себе обручальное кольцо. После долгих отнекиваний, затем примерок, она наконец-таки выбрала себе одно, не слабое по цене, но Артёму уже было всё равно. Денег в кошельке не хватило, пришлось для оплаты доставать банковскую карточку. И как гром среди ясного неба - средств на ней оказалось недостаточно. А ведь там хранилось в пересчёте на доллары около пятидесяти тысяч.
– Наверное, система барахлит, - попыталась успокоить его Ангелина.
– Завтра придём.