Библиотекарь
Шрифт:
— Скорее всего. Колдун сказал, что у каждого из нас есть право на выбор. Я свой сделала осознано и непоколебимо. Моя израненная душа мечтала лишь о мести. И я получила то, что желала. Впрочем, достаточно обо мне. Пора заняться вами.
— Ну, блядь, приплыли, Тимка, — мрачно буркнула морда, когда один из гномов, которого звали Ворчуном, вытащил из темного угла настоящий арбалет. Заряженный и смертоносный. Он без промедлений навел его на нас и замер, ожидая знака от хозяйки. Но я смотрел не на него, а на Белоснежку, которая, в свою очередь, внимательно изучала меня.
— Ты необычный человек, Тимофей. Ты не боишься
— Вы сказали одну умную вещь, — улыбнулся я.
— Какую?
— У каждого создания есть выбор, и вы свой когда-то сделали. Если суждено мне остаться здесь навеки, будучи пригвожденным к креслу, то так тому и быть. Я лишь заложник этой ситуации. Обычный человек без уникальных способностей и прочего, который совершенно не понимает, что происходит. Да, я хочу найти Колдуна и попросить его вернуть меня обратно. Мой дом не здесь. Как и ваш дом.
— Ты прав, — через несколько минут раздумий, ответила Белоснежка и, помахав рукой, подозвала второго гнома к себе. – Чихун. Надень ему на голову мешок и выведи из леса.
— Та, хозяйка. Их сделать так, как вы хотеть, — пробасил Чихун, вытаскивая из кармана скомканный мешок, похожий на тот, в котором тащили Колобка.
— Ступай Тимофей и рассказывай всем, как Снежная Тварь сохранила тебе жизнь, — тихо сказала хозяйка домика, буравя меня черными глазами.
— Нет, вы не такая. Теперь я это вижу, — хмыкнул я, поднимаясь с кресла. – В вашей душе еще есть добро, как бы вы старательно его не прятали.
— Иди. Пока я не передумала, — буркнула Белоснежка, отворачиваясь к окну. – У каждого свой путь, Тимофей. Помни об этом. И забери вонючего уродца, который обчищает мою кухню. Я даже отсюда слышу его сопение и отрыжки.
— Да, госпожа, — я поклонился и, кликнув Колобка, направился следом за Чихуном, который, через несколько минут, надел мне на голову мешок и повел к выходу из леса.
Глава седьмая. Столица.
Через несколько часов, отойдя на безопасное расстояние, я все-таки решился устроить еще один привал. Лес потонул в ночи, и продолжать путь смог бы лишь человек с прибором ночного видения или откровенный идиот, которому нечего терять в сказочной стране.
Волшебное зеркало немного поистерило на эту тему, обозвав меня трусом, сопляком и хиляком, но под конец заткнулось, лишь изредка продолжая что-то бурчать себе под нос. Колобок, на которого дневные события и странный плен семейки Белоснежки не оказали должного влияния, мирно дрых под чахлым кустиком, посасывая половину мухомора, выданного уродцу сердобольным Чихуном. Наверняка, гном тоже был тем еще наркоманом, а посему собрата по несчастью бросить в беде не мог, вот и поделился скромными запасами, норовя навлечь гнев своих невидимых собратьев, которые наверняка сопровождали нас и следили за дорогой, пока мы не покинули участок банды.
Я же не мог сомкнуть глаз и просто сидел на мягкой травке, прислонившись к стволу поваленного дерева. Это объяснялось весьма просто. Стресс и беспокойство за героев сказок, которых я знал. Этот мир был куда жестче моего родного.
Утром, когда в чаще леса внезапно прокукарекал петух, которого по идее тут не должно было быть, наша странная компания двинулась в путь. Колобок тут же укатился вперед, гонять бабочек и мелкую живность, зеркало предпочитало молчать, и поверхность волшебной вещи оставалась зеркально чистой.
Я, устроив поудобнее за плечом ножны с легендарным мечом и сполоснув горло водой из фляжки, ступил на дорогу. Впереди было видно, что лес кончался и на горизонте уже появились остроконечные башенки, над которыми кружили темные точки. Птицы, не иначе. Если сказочная страна осталась на уровне средневековья, то атмосфера и запахи там должны быть соответствующими.
Через несколько часов унылого топанья по дороге и прослушивания матерных песен Колобка, я дошел до главных ворот, ведущих в столицу сказочной страны. Мощные крепостные стены были высечены из огромных каменных блоков и будто сошли со страниц эпопеи нежно любимого мной профессора Толкина. Наверху поблескивали доспехи многочисленной стражи, которая внимательно наблюдала за возней внизу. К столице шел не только я, но и разномастные создания, придуманные воспаленными мозгами писателей всех мастей.
Остановившись на секунду, я с удивлением посмотрел вслед чинно шествующей козе в приличном крестьянском платье, за которой следовал громкий табун козлят, верещащих так, что любой громогласный младенец удавится от зависти и больше никогда не откроет рот. Последний козленок тащил пыльную волчью шкуру, которая волочилась по земле, и изредка наступал собратьям на копыта, чем вызывал новый виток криков.
Слева от меня прошествовала процессия в виде четырнадцатилетних детей, одетых в черные мантии. На груди у каждого из них был выткан красочный герб, который я уже видел когда-то в фильме про очкастого мальчика-волшебника. Они, не обращая внимания на прочих путников, громко спорили о том, что будет, если увеличить себе пенис соответствующим заклятием и соблазнить молоденькую учительницу, присланную министерством Магии.
Справа раздался непонятный грохот и я, повернув голову в ту сторону, от удивления в который раз разинул рот. К воротам столицы без тени сомнения и страха приближался большой и уродливый великан, тащащий на спине несколько буйволов, связанных за хвосты. Животные жалобно мычали, но монстр не обращал на их крики внимания, продолжая медленно топать к вратам.
Хмыкнув, я собрался с мыслями и встал в одну из очередей. Врата серьезно охранялись мощными и рослыми рыцарями в полном вооружении, включая надраенные до зеркального блеска мечи и щиты с фамильными гербами на них. Очередь резво шла вперед, и я подумал о том, что сам процесс входа в столицу весьма простой и лояльный ко всем. Задумавшись, я пропустил свой черед и очнулся после невежливого тычка мечом от одного из защитников столицы.