Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья

Варшавский Сергей Петрович

– Нет, – покачал головой следователь. – Там все гораздо интереснее было. Алла подсыпала вам снотворное и, когда вы уснули, пошла на дело вместе со своим хахалем. А потом так же тихой сапой вернулась к вам и спрятала ружье, пока вы спали. Ведь ни вы, ни ваша бабушка даже не заметили ее ночного отсутствия, правда?

– Да, – как-то растерянно кивнул Иноземцев. – А я еще думал потом, чего меня так сморило. Списал все на усталость на работе. Хотя я, даже когда сильно уставший, так рано и быстро не засыпаю.

–

Вот и никакого секрета, – развел руками старший лейтенант. – Так что подозрение в убийстве Олега Селиванова с вас снимается. Но не отменяется обвинение в хищении заводского имущества.

– Пусть так, – кивнул Иноземцев. – Но хоть за свои грехи сидеть буду, а не за чужие… Эх, – вздохнул он, – знал бы, что так все обернется, послушал бы своего начальника.

– Запретный плод сладок, – развел руками Денисов. – А всего на свете не предвидишь.

– Ну, все-таки я как носом почуял, что Алла что-то недоброе затеяла, – не без доли самодовольства заметил мужчина.

Оперативник сдержал усмешку. Даже время, проведенное в СИЗО, не сильно повлияло на натуру зама главного инженера. В том плане, что он по-прежнему считал себя кем-то исключительным.

– Я, конечно, – продолжал Иноземцев, – и не подумал тогда, что она хочет что-то эдакое сотворить.

– И даже не заподозрили ее, когда узнали про убийство вашего начальника и его младшего брата? – спросил Вадим.

– Если честно, нет. Да мне это и в голову не пришло. Ну да, поругались, бывает. Я ведь тоже с Селивановым поскандалил. Но убивать его у меня и в мыслях не было.

– И что, вы совсем никого не подозревали?

Собеседник помолчал немного и вздохнул.

– Ладно, чего уж там. На Олега грешил. Решил, что тот допился до белой горячки и кинулся на брата с ножом или еще с чем-то. Потому что я в тот день его на заводе не видел. Хотя кто-то говорил, что он был, но повторяю, я не видел.

– А когда самого Олега убили?

– И тогда тоже не подумал. Решил, что его очередные дружки-собутыльники по пьяни убили.

– Получается, вы вообще Аллу не подозревали?

– Начал подозревать, когда вы ружье нашли. И то не был уверен. Мне это казалось бредом. Но, как оказалось, не бред. И вы это подтвердили.

– Это, Алексей Юрьевич, – улыбнулся Куликов, – наша работа.

– И что теперь с Аллой будет?

– Известно что. Сначала следствие, затем суд.

– Ее посадят в тюрьму?

– Разумеется, – кивнул Валера. – Потому что, во-первых, она все это организовала, а во-вторых, пыталась убить своего младшего брата. За все это, кстати, срок немаленький дадут. Не год и не два.

– А ее другу, который убийца?

– А для него еще хуже мера наказания может быть, – ответил следователь. – Вы, кстати, знали, что вы у Аллы не единственный кавалер?

– Нет. Она сама не говорила, а я не

спрашивал. Да мне, честно говоря, было все равно, есть у нее там кто-то или нет. Я ведь жениться на ней не собирался. У меня, если хотите знать, и другие женщины, кроме нее, были.

– Ольга Захарова, например, – подмигнул старший лейтенант.

– И она в том числе, – не смутился Иноземцев.

На улице Денисов закурил и спрятался в тенек от припекающего августовского солнца.

– Большое дело мы с тобой сделали, Вадим, – заметил он.

– Не говори. Хотя убийцу искали долго.

– Некоторых и дольше ищут.

– Не спорю. Ладно, Валера, побежал я. Еще увидимся.

– Давай, – кивнул следователь. – Звони.

Оперативник вернулся в отдел. Шумов сидел у телефона, что-то выясняя и попутно записывая. Вадим рассеянно посмотрел на него и подумал о том, что все продолжается. Казалось бы, как сказал Валера, большое дело сделали. Раскрыли два убийства, поймали всех виновных. Надо бы радоваться и выдохнуть с облегчением, а на душе что-то пусто. Профессиональная деформация, как однажды выразилась его жена Марина. То ли в какой-то книжке вычитала, то ли от своих коллег-медиков услышала. Может, так оно и есть.

– Вадим, ты чего?

Куликов вздрогнул. Закончивший телефонную беседу Женя с некоторым удивлением смотрел на него.

– Чего? – переспросил старший лейтенант.

– Да сидишь не то уставший, не то грустный…

– А, да что-то задумался.

– Бывает. Иноземцев-то заговорил?

– Как миленький. Очень обрадовался, что с него сняли подозрения в убийстве младшего Селиванова.

– Ну еще бы. На его месте любой бы обрадовался.

– Знаешь, что он мне рассказал? Что Аллу даже не подозревал.

– Вот совсем?

– Поначалу.

– И что же его заставило передумать?

– Найденное ружьишко.

– Интересно, кого же он до этого подозревал?

– Ну, когда старшего убили, думал на его братца – что тот с перепоя за нож схватился.

– Дай угадаю, а во втором случае грешил на его собутыльников.

– Не в бровь, а в глаз, Женя, – хлопнул в ладоши оперативник. – Именно так он сказал.

– Врет, поди.

– Знаешь, это уже не суть важно. У него уже собственная статья на шее висит.

– Интересно, сколько получит?

– Это смотря сколько ОБХСС эпизодов откопает. Мы его на продаже только одного прибора поймали, а сколько они с Селивановым их продали Живчику? Десять, двадцать? И это не считая металла, инструментов из метрологии и прочего. Но я тебе скажу одно: был бы жив главный инженер Селиванов, он получил бы гораздо больше, чем его заместитель.

– Как организатор.

– Совершенно верно. А там в некоторых случаях и самый суровый приговор может быть. Редко, но бывает.