Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
И он не обманулся в своих ожиданиях. Когда он поднялся на третий этаж старого дома постройки начала века (при невысоких потолках нынешних домов этот третий этаж был равен пятому) и нажал кнопку звонка, за дверью послышались быстрые шаги, и дверь распахнулась. Перед Егоровым стоял человек, который был одет для выхода на улицу.
– Вы Анатолий? – нетерпеливо спросил этот человек. – Это вы звонили полчаса назад? Вот вам два билета на…
– Нет, Жабкин, я не Анатолий, – проговорил капитан. – И ваши билеты мне не нужны. Я
И он предъявил хозяину квартиры свое удостоверение.
На лице «страхового агента» отразилась крайняя досада.
– Да, я получил вашу повестку на завтра, – сказал он. – И я обязательно по ней приду. Но зачем же встречаться непременно сегодня? Сейчас мне нужно срочно идти: видите ли, у меня заболела бабушка…
– Точно бабушка? – уточнил капитан. – А не тетя? Или внучатая племянница? А может, вам срочно нужно нанести визит клиенту, чтобы заключить страховой договор? А живет клиент, как нарочно, напротив Большого театра…
По всей видимости, Валерий Жабкин был умным человеком. Он оценил ситуацию, понял, что этот молодой капитан, склонный пошутить, знает про его основное занятие. И он не стал настаивать на том, что ему необходимо срочно уйти.
– Хорошо, давайте поговорим сегодня, если это так срочно, – сказал он. – Проходите.
Оба сняли в прихожей верхнюю одежду и прошли в комнату, обставленную со вкусом. Егоров обратил внимание на буфет, сделанный, по всей видимости, еще в прошлом веке. Они сели за стол, капитан достал блокнот и сказал:
– Мне необходимо вас допросить по делу об убийстве дирижера Аркадия Юрьевича Воскресенского и ограблении его квартиры. Я знаю, что вас уже допрашивал по этому делу капитан Храпченко. Но теперь расследование веду я, и мне хотелось бы составить собственное представление обо всех обстоятельствах дела. Этот момент понятен?
– Да, понимаю, – коротко ответил Жабкин.
– Значит, Аркадий Юрьевич приходился вам дядей?
– Да, он брат моей мамы, поэтому у нас разные фамилии.
– И, как родственник, вы часто бывали у него дома?
– В детстве – очень часто. А в последние годы реже. Но, в общем, это был мой второй дом.
– Вы, разумеется, знали, что ваш дядя коллекционирует редкие монеты?
– Конечно, знал. Я видел его коллекцию, знал, где она хранится. Впрочем, тут не было особого секрета: дядя был человеком довольно беспечным, у него не было ни сейфа, ни какого-то специального ящика с хитрым замком. Под коллекцию был отведен один из ящиков письменного стола. Дядя даже не всегда запирал этот ящик.
– Чем вы и пользовались, верно?
– Ах, вам об этом тоже успели сказать… Но это было давно, лет восемь назад. Понимаете, я был молод, сидел без денег… С тех пор подобное уже не повторялось. Та монета, которую у меня нашел капитан Храпченко, просто завалялась с тех пор, я о ней забыл.
– Вам уже не нужно было воровать монеты у дяди, потому что вы открыли
– Почему сразу спекулировать? – возразил Жабкин. – Просто я часто хожу в театр, покупаю билеты, и некоторые оказываются лишними…
– Конечно, если покупать по двадцать штук на лучшие места в партере, какие-то билеты точно окажутся лишними, – усмехнулся Егоров. – Вы же понимаете, Жабкин, что я легко могу вас схватить за руку. Нужно лишь установить слежку и в нужный момент зафиксировать факт продажи билетов по спекулятивной цене…
– Да, я понимаю, вы многое можете, – скривился барышник. – Но зачем вы мне все это говорите?
– Я хочу, чтобы вы не юлили и были со мной откровенны, – объяснил капитан. – Дело очень серьезное. Итак, вы утверждаете, что ваш дядя был беспечен и хранил свою коллекцию в доступном для многих месте. Вы знали, сколько стоит эта коллекция?
– Точной цены, конечно, не знал. Он сам мне никогда об этом не говорил. И не потому, что скрывал эту цену – просто он не придавал ей значения. Он не рассматривал свою коллекцию как способ накопить деньги; нет, древние монеты интересовали его только как редкость, свидетельства старины… Но, конечно, он знал, что его коллекция дорого стоит, что за нее можно получить огромные деньги.
– А вы знали?
– Конечно, я тоже это знал.
– Кроме вас еще кто знал, где хранится коллекция?
– Знали несколько человек, его близкие друзья.
– Вы можете их назвать?
– Конечно. Прежде всего это коллега дяди, дирижер Вячеслав Вернер. Затем художники Зуев и Мутко. Ну, еще Леонтьев, танцор балета – его имя вы должны знать, он знаменит… Были еще несколько человек, имеющих отношение к балету, вообще к танцам, но я их не знаю.
– Сколько всего человек бывали в квартире вашего дяди?
– Немного. Человек семь, не больше.
– А женщины бывали?
– Нет, дядя всю жизнь прожил холостяком, он чурался женщин.
– А кто убирал квартиру?
– Это делал Олег. Ну, я привык так его звать, в детстве я его звал «дядя Олег», хотя он мне, конечно, никакой не дядя…
– Объясните толком, что это за человек?
– Да, тут требуются объяснения, потому что Олег – это такая своеобразная личность. Он долгое время работал официантом в «Арагви», но затем как-то повредил ногу, стал хромать и работать официантом больше не мог. С дядей он познакомился, будучи официантом, – он обслуживал его столик. А кроме того, Олег был большим любителем музыки, ходил на концерты. Он с огромным уважением относился к дяде Юре, был его поклонником. И когда Олег не смог больше работать и начал искать новый заработок, они с дядей договорились, что Олег будет помогать дяде по хозяйству. И он действительно взял на себя все хозяйственные дела – покупал продукты, готовил, подавал на стол, убирал квартиру…