Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
– Илья Алексеевич, – начал Дмитрий, придерживая его руку. – Скажите, а у вас ведь здесь есть редкие книги? Помнится, вы говорили, что есть даже какие-то иностранные?
Профессор глянул на него так измученно, что Дмитрию стало почти совестно.
– Да не переживайте вы так, Илья Алексеевич. Я не собираюсь их отнимать или арестовывать вас. Там же нет ничего откровенно антисоветского? Нет? Ну и хорошо. Дореволюционные издания есть, но строго научные? Это не подсудно. А что с зарубежными?
С зарубежными изданиями оказалось хорошо настолько, что Дмитрий поневоле
Это открывало интересные возможности, причем, для разнообразия, решаемые. Нужно было только немного подумать, навестить кое-каких знакомых, а потом все красиво спланировать.
Заручившись обещанием профессора снова начать походы в магазин и библиотеку и клятвенно пообещав сопровождение, Дмитрий вышел на улицу почти довольным. Почти – потому что к убийце это не приближало ни на шаг.
Зато пока что из отведенных на этот визит двух часов он потратил только один, что позволяло наконец-то заскочить домой и заняться новым жильцом – жилицей – всерьез.
Кошка, которую Дмитрий окрестил Ксюшей, к ветеринару ехать не хотела. Она грозно фырчала, топорщила усы и лихо махала когтистой лапой. То есть вела себя точь-в-точь как та Ксюша, которая осталась в далеком детстве. Одноклассница Дмитрия, с которой он делил парту, ходила в секцию рукопашного боя, фехтования и стрельбы, была тощей, как метла, резкой в суждениях и Андрею Болконскому предпочитала Скарамуша.
Всю дорогу Ксюша – кошка, не девочка – гнусаво вопила в сумке, несомненно обещая кары и казни Дмитрию. Зато в клинике она замолчала, точно ее заткнули, и обвисла в руках, как дохлая.
– Кошечке плохо? – участливо спросила седая санитарка, намывающая пол белой от хлорки тряпкой.
– Это мне плохо, – пробурчал Дмитрий, встряхивая Ксюшу. – А кошечке хорошо. Даже слишком.
Ксюша покорно и слабо мяукнула, приоткрыла глаза и как-то сдулась.
– Странно, – заметил молодой ветеринар, которому эти экзерсисы продемонстрировали в смотровой. – Абсолютно здоровая кошка, а выглядит умирающей. Чем она у вас питается?
– Колбасой, – вздохнул Дмитрий, наблюдая, как Ксюша вяло отбрыкивается от термометра в заднице. – Молоком. Рыбой.
Ветеринар испуганно округлил глаза.
– Вы что? – охнул он. – Это вредно! Еда со стола вредна! Необходимо готовить отдельно. Отваривать куриную грудку, измельчать, в нее добавлять сырое яйцо и витамины группы B! Рубленая говядина тоже полезна!
«Чтоб меня так кормили. Чтобы просто прийти домой, а там миска с рубленой говядиной. И диван, который можно когтями драть, потому что стричь лень и некогда».
– Ага, – покладисто согласился Дмитрий, – особенно говядина. А как же все те кошки, которых вот у моего же подъезда баба
– И дохнут они потом от мочекаменной! – возмутился ветеринар. – Нет уж… ай!
Ожившая Ксюша коварно тяпнула его за палец, выкрутилась из рук и поспешно спряталась под белым шкафчиком с бинтами. Дмитрий рухнул на пол, пытаясь извлечь ее оттуда, но кошка, явно решившая, что без боя не сдастся на милость сырых яиц и витаминов группы B, полоснула его когтями.
– Вот зараза! Ксюша, кис-кис, иди ко мне, девочка. Хорошая киса!
Несогласная с этим постулатом, киса заунывно прогнусавила нечто боевое.
– Ну, не знаю, – заметил Дмитрий, облизывая царапину. – Те, которых кормят, не дохнут. Наоборот, все больше становится. Чуется мне здесь противоречие.
– А это потому, что вы их всех в морды не знаете, – парировал ветеринар. – Размножаются-то они активно, особенно если еда есть, но и мрут тоже. Судьба уличной кошки незавидна. К слову, а сетки на окнах у вас есть? А то ведь выпрыгивать будет, по весне особенно. А этаж какой? К слову, может быть, стерилизовать?
– А им это не вредно? – опасливо спросил Дмитрий, который смутно что-то помнил про то, что кошкам для здоровья рекомендовались котята.
– Предрассудки, – ответил ветеринар, добывая из ящика моток ниток с привязанной ленточкой. – Заодно спокойнее будет. И проживет дольше. Да и болеть меньше будет. Беременность и роды – это ведь для организма стресс.
«Гм, а люди как справляются? По-моему, я и про женщин такое слышал, дескать, рожайте, и сразу здоровье появится».
– Еще, – ветеринар помахал ленточкой у самого пола, и Ксюша затихла, глядя на потенциальную добычу голодными глазами, – возвращаясь к теме здоровья: если кормить правильно, то цветы жрать не будет. А то ведь и они не выживут.
«Ой, вот напугал ежа голой задницей. У меня они и без того не выживают. Уже и не помню, когда на подоконнике что-то стояло. Кажется, когда Михаил подарил что-то на тридцатилетие для оживления квартиры и кислорода. Что это было-то… какая-то фиалка, кажется. С такими мохнатыми листьями. И цвела красиво, правда, только один раз и недолго».
– Скажите, доктор, – проговорил Дмитрий, глядя, как ветеринар подхватил на руки занятую ленточкой кошку, – а культисток так вот тоже можно подманивать?.. Простите, вырвалось. Так, а что еще из катастроф мне грозит при неправильном обращении с этим животным?
Грозило многое, правда, по большей части самой кошке. Могла облезть шерсть, мог развиться некий аллергический отит, зубы могли обрасти камнем – тут Дмитрий представил кошку с гранитными зубами и невольно вздрогнул, – у кошки могла быть диарея или жировой гепатоз… На блохах и необходимости обязательно купить когтеточку и устроить лазательный гимнастический уголок Дмитрий решил, что хватит.
– Простите, запамятовал имя-отчество?..
– Герман Геннадьевич.
– Так вот, Герман Геннадьевич, если Ксюша здорова, то не могли бы вы мне помочь в одном деле? Видите ли, я – следователь.