Билет на всю вечность : Повесть об Эрмитаже. В трех частях. Часть третья
Шрифт:
Дмитрий кивнул, доставая ручку. Какого беса он сам не догадался подсунуть механика?
«Потому что Курлянд – старый лис и за карьеру опыта набрал столько, что самосвалами увозить надо. А еще потому, что я замотался».
День отдыха внезапно стал казаться куда привлекательнее. Отоспаться, выдохнуть, подумать нормально над тем, что делать дальше. А то уже очевидные ходы полковник подсказывает, стыдоба. Но в итоге все к лучшему. Да и один день здесь правда ничего не решает.
Выйдя из кабинета, Дмитрий какое-то
«Завтра! Блин!»
Приказ означал и то, что завтра вместо себя в засаду у профессора надо было отправить кого-то другого. Вот это было обидно. Нашел ведь дело сам, полуслучайно, сам разматывал, размотал, подготовил, а теперь нате, отдавать кому-то там.
Миг Дмитрий колебался, не наплевать ли на приказ хотя бы в этом – может же он не по службе просто зайти к профессору поговорить, например, о кроманьонцах? Может. Только вот это – чистое самолюбие. Какая разница, кто задерживать-то будет. Главное – дело будет сделано. А у него дома кошка неигранная.
Вздохнув, он двинулся к себе забрать пиджак – и чуть не налетел в коридоре на Михаила. Точнее, тот чуть не налетел на него, так торопился. Ухватил за рукав, потащил куда-то вниз.
– Поймали! И ведь всего за второй поход, представляешь?
– Кого? – с замиранием сердца поинтересовался Дмитрий, уже догадываясь, отчего лицо капитана сияет такой радостью.
– Маньяка нашего! Сегодня же твою Ольгу по промке гуляли, как приманку. На огороды и обратно, до заводской приемной и к остановке, по кругу.
«Вот еще одно дело, которым я так и не занялся лично. А ведь хотел, потому что вот так, по кругу, – нельзя. Любой разумный маньяк, если он присматривается к жертве, скоро заметит, что она бесцельно шатается. Но господи, наконец-то!»
Мысли приправляла ревность. Дмитрий делом не занялся, потому что считал его бесперспективным, пустым, а другие вот – взяли и сделали. Безо всяких объявлений.
– С поличным взяли? – спросил он капитана, и тот кивнул.
– Ага! Ну, почти. Ольга шла по тропе, неподалеку от того места, где ты следы машины нашел, и этот из-за кустов на нее кинулся. Там бетонные блоки, заросшие какой-то фигней чуть не в человеческий рост, вот из-за них. Бросился, тропу загородил и под пальто полез зачем-то. Да, пальто – в жару-то.
– И что дальше? Ольга цела? – встревоженно спросил Дмитрий. Убийца, конечно, вряд ли резал людей прямо на тропе, но он и писем раньше не писал. Мало ли.
Михаил хохотнул.
– Да что с ней будет. Рефлексы хорошие. Она его с ходу, еще на подходе сумкой огрела, потом еще раз. А потом мы ее еле оттащили. Знаешь, если жениться будешь – учти, эту женщину лучше не злить. В общем, шанса что-то сделать у него и не было толком. Наверное, не привык к сопротивлению. Со временем, конечно,
– А инструменты нашли? – жадно поинтересовался Дмитрий. – Шприц, ножи? Ладно, ножи вряд ли вот так с собой, но шприц?
– Только пальто. А под пальто… – капитал фыркнул. – Представляешь, а под пальто-то у него вообще ничего.
– В смысле – ничего под пальто? – уточнил Дмитрий, чувствуя, что радость от новости куда-то уходит. – У него не может быть ничего. Как-то он ведь жертв обездвиживает. Не голыми же руками, это какая-то китайская мистика уже, о точках смерти и все такое. Да и следов борьбы на телах не было.
– Ничего – в смысле голый, – пояснил Михаил. – А так – может, оно и не мистика? Или рядом где-то инструменты оставил, ребята сейчас обыскивают округу. Да сейчас сам посмотришь. Один в один, как описывали.
Маньяк сидел в комнате для допросов: высокий, костистый и какой-то нескладный. Было ему на вид лет тридцать, щеки покрывала темная щетина. В темном матерчатом пальто он действительно походил на тот силуэт на пляже.
Напротив него сидел Иван – каким-то образом почти развалившись на очень неудобном стуле.
– Што вы телали на промке?
Мужчина кутался в пальто, пряча руки в карманы. Дмитрий только понадеялся, что из них предварительно все выгребли.
– Гулял…
– Фы… вы часто гуляете в одном пальто? – поинтересовался Иван.
Мужчина промолчал.
– Зачем вы напали на женщину?
– Я не нападал! Я хотел только…
Он резко замолчал.
– Хотели только што?
– Показать… – прошептал мужчина еле слышно.
– Что показать?
– Себя, – ответил маньяк и заплакал.
Когда он вынул руку из кармана, чтобы вытереть слезы, рука у него дрожала. Дмитрий вздохнул. Подошел к столу и положил перед мужчиной лист бумаги и ручку.
– Пишите. Как оказались на промке, где оставили одежду и остальные вещи. Машину. С какой целью туда приехали. Зачем выскочили перед женщиной. Подробнее, пожалуйста.
– Да он же притворяется, – возмутился Михаил. – Оставь его нам на час, и все расскажет. Слышишь, урод? Ты ведь убил этих женщин?
Мужчина испуганно поднял взгляд, и Дмитрий придержал Михаила за плечо. Покачал головой.
– Жди и смотри.
Задержанный писал объяснение долго, мучительно. Подолгу замирал, разминая пальцы. Даже ручку держал неловко, словно она была слишком скользкой. А когда закончил, Дмитрий взглянул на Михаила.
– Видел?
– Что? – непонимающе спросил капитан.
Дмитрий кивнул на руки задержанного, лежащие на столе. Красные распухшие костяшки, мелкая неприятная дрожь. Пальцы походили скорее на скрюченные когти.
– У него артрит, причем далеко зашедший. Этот человек мог, конечно, убивать ударом в сердце, мог насиловать, но уверенно резать тонкие символы – никогда. Вы поймали не того.