Билли-талисман

Голдсмит Оливия

— Кончено, — сказал Брайс.

— Итак, ты была в комнате для леди, — подсказал Эллиот.

— Да. Знаете, я просто хотела побыть одна хотя бы минуту, перед тем как вернуться, — объясняла Бина. — Я подправила макияж, и я до сих пор должна доллар работнице, хотя и не воспользовалась туалетом. Я только посмотрелась в зеркало и сказала себе: «Бина Горовиц, эта ночь изменит твою жизнь. Будь мила и счастлива».

— То, что и нужно было, — заметила Кэйт.

— Я вернулась к столу, и Джек встал. Он обычно делает так, когда мы в дорогом ресторане. Он наклонился,

чтобы помочь мне со стулом и… — она подавилась, — коробочка с кольцом выскользнула из кармана. Это было похоже на автомобильную аварию. Я будто видела происходящее в замедленной съемке. Коробочка с кольцом падала, падала, падала. В момент, когда коробочка коснулась пола, Джек выпустил из рук мой стул. Кольцо вылетело из коробочки, и он пополз за ним. Я застыла, я видела, как кольцо скользило по полу, а эта тупая сволочь официантка согнулась в три погибели,чтобы поднять его.

— Bay! — все, что могла сказать Кэйт.

— И правда — вау, — добавил Брайс.

— И что же ты?

— Я просто села, как индейка, и поняла, что Джек с полу мог заглянуть этой женщине под юбку. Правда, это произошло быстро, потому что она сразу же распрямилась. И она не присела, сгибая колени, как вы, наверно, подумали, а согнулась в талии. И на ней не было нижнего белья.

— Что? — все трое воскликнули в изумлении.

— Ничего. И Джек на полу, смотрит прямо вверх на нее, прямо на нее…

— Мы можем себе представить, — сказала Кэйт.

— И Джек это видел. Все смотрели. Наверно, тогда он и потерял рассудок. Должно быть, именно в тот момент. Джеку удалось подняться и оторвать глаза от ее голого зада, а она поворачивается и отдает ему кольцо. Он встает и кладет его в правый карман. Потом он поднимает коробочку и кладет ее в левый.

Бина на минуту остановилась и замотала головой.

— Он идет назад к столу, — она повернулась к Кэйт. — Я уже не могу быть счастливой, Кэти. Я сказала Джеку, что если он хотел сделать вечер запоминающимся, то ему это удалось. Я чуть не ударила его, я была вне себя. И как вы думаете, что сказал этот гад?

— И что же? — спросила Кэйт.

Бина, снова подражая Джеку, сказала:

— «Я бы не хотел запомнить тебя именно так, Бина».

— Ох, ну и ну, — обронил Брайс.

— Подожди, — оборвал его Эллиот.

— Вы, двое, вы как Твидл-ди и Твидл-веридам, — сделала им замечание Кэйт. — Дайте женщине закончить рассказ, который, похоже, приближается к финалу.

— Почти, — сказала Бина. — Так вот, теперь я гадала, в котором из его карманов было мое кольцо. Это мне напомнило игру, Кэти, в которую мой отец играл с нами, когда мы были маленькими. Ты помнишь, когда он приносил нам подарки, а мы должны были угадать, в каком они кармане.

Кэйт кивнула, почти улыбнувшись при этом воспоминании. Доктор Горовиц был так добр к ней. Обычно он дарил дочке что-нибудь каждое воскресенье, и, поскольку ее отец по воскресеньям обычно отсыпался и редко давал ей деньги, доктор Горовиц всегда дарил Кэйт такой же подарок: большим событием воскресенья был

поход в кондитерский магазин и закупка леденцов «Джуниор минт» и конфет «Бит-о-хани». Не говоря уже о комиксах про Бетти и Веронику. Бина и ее семья были очень добрыми людьми, и Кэйт была в бешенстве от того, что она стала участницей этого жестокого фарса. Кроме того, у Бины с Джеком позади годы знакомства, и они были созданы друг для друга.

— И дальше что? — спросила она.

— Ну, — продолжала Бина, — Джек посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Бина, мне нужно кое-что тебе сказать». И я подумала, что когда-нибудь потом мы будем рассказывать обо всем этом нашим внукам и хохотать! Но Джек продолжал дальше: «Я хочу быть честным; Гонконг — далеко отсюда. Очень далеко». Как будто я не знаю географии, а? Мне подумалось, может, он хочет, чтобы мы сбежали. Это разбило бы матери сердце, да и мне хотелось свадебного платья и так далее, казалось, что я прямо сейчас умру. Я все ждала, когда же Джек достанет кольцо, но его руки лежали поверх стола. Он тяжело вздохнул, поглядел в потолок и сказал: «Я думаю, с моей стороны было бы непорядочно покинуть тебя и просить дожидаться меня». Я ему ответила, что я согласна, и посмотрела вниз на свою руку, словно уже примеряя кольцо. И тут он говорит: «Полагаю, что эта разлука нам будет полезна… да, будет полезна… думаю, она даст нам возможность проверить наши чувства».

— Я бы его убила, — сказала Кэйт.

— О, уж лучше я, — поддержал Брайс.

В комнате было тихо. Кэйт, Эллиот и Брайс сидели с широко открытыми ртами, пока Бина вновь не принялась рыдать. Тут все трое снова взялись за дело. Кэйт подвинулась к дивану и обняла Бину.

— О, милая, — говорила она.

Брайс же встал, взял подушку и подложил ее под ноги Бине, будто у нее было внутреннее кровотечение. Эллиот поднялся, направляясь в ванную, и вернулся с мокрым полотенцем, стаканом воды и голубой пилюлей. Всегда аккуратный, если не считать его одежды, он стал искать подстаканник. Прежде чем Кэйт успела ему подать его, он нашел на столе кусок картонки.

— Бери и выпей воду до конца, — сказал он.

Бина выполнила приказание без возражений.

— Что это? — спросила Кэйт.

— О, просто я подумал, что ей нужна кузина Валерия, — сказал он. Это было его шутливое название для валиума, и Кэйт вспомнила, что голубенькая пилюля весила десять миллиграммов.

— Она заснет на целую неделю, — заметила Кэйт.

— Самое подходящее для нее, — отвечал Эллиот.

— Ладно, Бина. Скажи нам, что же было дальше.

— Я просто выбежала. Да, бежала так быстро, как только могла на своих каблуках. Я прибежала прямо к твоей квартире, Кэти, и, когда я тебя не застала, Макс помог мне найти тебя. Вы не представляете, в каком я была состоянии.

Кэйт молча возразила ей. Бина высморкалась и продолжала:

— Макс был дома. И он мне сказал, что ты отправилась на ужин, и еще, где живет Эллиот. И я пошла прямо туда под проливным дождем, и… Боже мой!

— Что! Что случилось? — закричала Кэйт.