Билли-талисман
Шрифт:
Она развернула его. Кэйт поморщилась, видя как маковые зерна сыпятся из свертка на диван, на пол, ковер, откуда их можно будет полностью извлечь не раньше чем через несколько месяцев.
— Ой, я не могу есть, — взмолилась Бина.
— Ты должна собраться с силами, — убеждал Эллиот.
Кэйт поддержала его:
— Тебе было бы полезно немного позавтракать. Съешь хоть кусочек.
Брайс, кивнув, сел на диван в ногах у Бины и, укутав их одеялом, положил себе на колени.
— А теперь расскажи дяде Брайсу все как есть, — сказал он шутливо, но искренне.
— Я никак не могу поверить, что
Тут Кэйт поняла, что и сама окончательно расстроена. Она схватила подушку с дивана, бросила ее на пол и села возле кофейного столика.
— Еще бы! Наверное, Джек был взвинчен. Видимо, он сознавал, что кольцо еще в безопасности. Джек Вайнтрауб наконец-то решился сделать мне предложение, и он нервничал. Знаете, он такой перфекционист, любит все лучшее. Барби говорила, что он требовал безупречный камень класса «D».
— Безупречный класса «D»! — одобрительно воскликнул Брайс.
— Вот именно. Видите? Я не зря люблю его. Он разбирается в таких делах. Он хочет, чтобы все было как надо. И я думала, что он хочет, чтобы я была счастлива. И я была счастлива и готова забыть о «Розе Пекина».
— Да забудь про официантку, — перебила Кэйт. — Если, конечно, он не просил еевыйти за него. Ты же не подралась с ней, верно?
— И вовсе мы не дрались, — возразила Бина. — Я была немножко расстроена из-за леди-дракона, но не оттого, что он флиртовал с этой незнакомкой, — тогда я не могла бы дальше любить его. В общем, он поднял свой бокал шампанского, и я подумала, что сейчас прозвучит тост, и тут Джек заметил, что у меня нет бокала. Он попробовал позвать официанта или официантку, но их не было. И Джек сказал, что ему нужно выйти в туалет, а по пути он закажет мне выпить. Но я подумала, что он пошел искать ту официантку…
— Ее или таких, как она, развратник, — сказал возмущенно Брайс. — Ненавижу, когда мужчина…
— Эй, не переноси это на себя, — перебил его Эллиот с многозначительным видом.
— Не отвлекайся, дорогая, — добавила Кэйт, коснувшись лица Бины. Кэйт все больше убеждалась в том, что простой телефонный звонок до того, как Джек сядет в самолет, вряд ли сможет решить проблему.
— Ладно. Он извинился и направился в туалет. Я смотрела, как он шел от стола. Я все думала, какой же он красивый.
— Да уж. Мужчины здорово выглядят сзади, — заметил Брайс.
Бина мрачно кивнула.
— Я знаю, люди думают, что Джек обыкновенный, но это мне в нем больше всего и нравится, — продолжала она, не замечая или не обращая внимания на сексуальный оттенок замечания Брайса. Кэйт показалось, что Бина относится к Брайсу как к одной из своих подруг. — Джек не слишком высокий, но и не низкий, не тощий и не толстый, не слишком красивый, но и не уродливый. Он просто подходящий, — продолжала Бина. — По крайней мере, для меня.
Потом, словно вспомнив, где она и что произошло, она поправилась:
— Он былподходящим, но я не совсем подходила ему. Может быть, это я посредственная.
— Бина, — вмешалась Кэйт, сжимая в объятиях подругу. — Ты вовсе не посредственность.
И хотя утверждение это не бесспорно, она не сомневалась,
— Что же было дальше?
— Джек на некоторое время ушел. Наконец пришла та глупая официантка и спросила, не желаю ли я чего-нибудь выпить. Я ответила, что мой бойфренд пошел за выпивкой, и она сказала мне: «Ваш бойфренд? Но он говорил, что у вас деловая встреча. Иначе бы я предоставила ему более уединенный столик».
— Вот сволочь! — одновременно воскликнули Брайс и Эллиот.
— Да. Прекрасная, стройная экзотическая сучка, — горько согласилась Бина.
— А вот ругаться непродуктивно, — заметила Кэйт. Независимо от того, в чем было дело, она приходила к выводу, что не следовало слишком упрекать Джека, поскольку, если Бина помирится с Джеком (а они помирятся), она потом припомнит им сегодняшнюю критику. Кэйт усвоила этот суровый урок от Бев, когда та еще не вышла замуж за Джонни. — Бина, ты такая красавица. Любой парень в мире рад был бы дышать с тобой одним воздухом, — сказала она подруге, сама веря своим словам. Душа Бины была щедрой и преданной. Сердце ее было полно любви и прощения. И у нее были прелестное круглое личико и гибкая фигурка. Кэйт ласкала ее темные блестящие волосы. И что, черт возьми, нужно было Джеку? Это могло быть приступом страха. Обязательства — это довольно пугающая перспектива. — Разве ты не говорила мне на прошлой неделе, что Джек считает тебя прекрасной во многих отношениях?
— Детка, — заметил Брайс, — поздравительные открытки утверждают то же самое.
— Нет, он говорил, что я слишком красива и слишком хороша для него, — поправила Бина.
— У! О! — произнесли, опять в унисон, Брайс и Эллиот, переглянувшись.
Кэйт сделала им знак за спиной у Бины:
— Да, что бы там ни было, тыкрасавица, и я уверена, что Джек и сейчас так думает.
— Да? Вы еще не слышали конца моего рассказа, — возразила Бина.
— Мы слушаем, — заверила Кэйт, стараясь не обидеть ее.
— Продолжай. Выкладывай все, — поощрял Эллиот.
— Ну, разумеется, я возненавидела эту… женщину. — Бина остановилась, и Кэйт была рада, что она не отпустила никакого ругательства. — И я сказала ей, чтобы она ушла. Наконец Джек вернулся с моим шампанским и сказал, что… — вы в это не поверите. — Бина подражала глубокому бруклинскому баритону Джека: — «Я смотрел на тебя через зал. Ты хорошо смотрелась оттуда». Это комплимент или оскорбление?
Кэйт поджала губы и воздержалась от замечаний. Казалось, ее теория была верна: Джек способен разглядывать Бину только на расстоянии, в прямом и переносном смысле. А вблизи и в интимной обстановке страх парализовал его. «Если бы только он оставался у стойки и сделал свое предложение по сотовому телефону», — мысленно сожалела она.
— Я только взглянула на него, — продолжала Бина.
— И что же он?
— Я думаю, он ждал моей реакции. Он спросил, все ли в порядке. Казалось, он говорил искренне, заинтересованно, и мне стало не по себе, я подумала, что мне следовало бы пожалеть его. Похоже, у него был нервный срыв из-за этого предложения. К тому же Джек никогда не был… ну, короче, он очень осторожен, когда речь заходит о деньгах.