Битая грань
Шрифт:
— Блин, серьезно?! Та не… — Саша даже остановился, глядя на нее с изумлением… Но она-то видела по глазам, что он и сам вот-вот расхохочется в голос. — Дела! А я-то все никак не мог понять, как вас вообще делают…
Все, она больше не могла, смех Кати стал почти истерическим, пришлось уткнуться Саше в плечо и остановиться, чтобы перевести дух и не распугивать других посетителей клиники. Впрочем, сам он смеялся тоже так, что было сложно упираться в настолько трясущуюся «опору».
А вот на следующий день, когда пришли результаты анализов, врач
— У вас критически низкий уровень гормонов, необходимых для поддержания беременности и развития ребенка, Катенька. Будем, конечно, надеяться, что еще маленький срок и организм включится. Однако пока я вам выпишу свечи и таблетки, которые должны будут взять это на себя. И очень прошу вас максимально не нервничать и помнить о покое.
— Да, конечно… — интересно, эти врачи, вообще, понимают, что когда о таком говорят, не нервничать в принципе невозможно?!
Кате очень хотелось именно об этом спросить у Полины Сергеевны. Но она послушно продиктовала мейл, куда ей сбросили результаты с рекомендациями, и тут же пошла в аптеку, чтобы все эти таблетки и свечи купить. И, разумеется, очень нервничала, хоть пыталась улыбаться и радоваться снегу так, как и вчера.
А оно не выходило. Елки-палки! Действительно стала шаг опасаться не так как-то сделать!
— Котена, не грузись, — Саша, приехавший домой раньше, да еще и с обедом из ресторана, когда она позвонила и рассказала ему новости, тут же раскусил ее попытки держать ровный тон. И все вот эти ужимки с «улыбками». — Лекарства назначили, ты под наблюдением. Надо будет, и в стационар ляжешь, благо, есть все возможности. Только, ради бога, не впадай в панику, хорошо, малышка? Что бы там ни было, разберемся. Мы с тобой не в самом плохом положении, — крепко обнял ее.
Катя со вздохом пообещала, спрятавшись в его крепких объятиях. И очень старалась придерживаться данного слова.
— Не против, если я присоединюсь? Или ждешь кого-то?
Санек встретил взгляд Виталия, уверенно остановившегося у его столика.
— Нет, не жду… Точнее, жду свой обед, заказал домой. Садись, будет тебе свободный столик. Я быстро, между встречами заскочил. Вот, пока пью кофе, — не самая лучшая компания, которую хотел бы видеть.
Но Ольшевский тут и правда не собирался обедать, хотел домой чего-нибудь вкусного привезти, котену немного побаловать и порадовать, ну и с ней пообедать, пока возможность есть. И все равно Лысенко особо видеть не хотел. Да и не о чем им болтать, никогда закадычными приятелями не были, по сути.
— Хорошо, а я пока меню посмотрю. Часто бываешь, может, порекомендуешь что-то? А то я выпал из столичной жизни, — Виталий хмыкнул. — Не то что ты…
Как-то Александру не понравился намек, который слышался в голосе собеседника. Повернулся и в упор посмотрел в глаза Лысенко, явно намекая, что подобных экивоков и уверток не приемлет. Хочет что-то сказать, пусть прямо и говорит.
Лысенко криво улыбнулся, видимо, поняв.
— Лады, тоже пока кофе, потом
Парень кивнул.
— Ваш заказ, Александр, будет готов через три минуты буквально. Уже пакуют, — сообщил Ольшевскому, который частенько здесь и обедал, и домой брал раньше, да и теперь, чтоб Кате полегче. — И от нашего шеф-повара там личный комплимент вашей даме, Екатерина покорила его своей игрой, он был на открытии вашей выставки. Везите осторожно, — улыбнулся парень, точно зная, что чаевыми их не обидят.
— Спасибо, — искренне поблагодарил Санек, улыбнувшись в ответ. — Она будет рада.
— Мы старались. Пойду принесу, — и официант удалился в сторону кухни.
Хорошая новость, и Катюша точно обрадуется, обожала их десерты из фруктов.
Плохо только то, что Виталий сидел все еще тут и внимательно слушал.
— Читал я про твою галерею, — словно уловив, о чем Санек подумал, тут же заметил Лысенко. — У вас там серьезное событие недавно было, да? Все сливки, судя по фото и статьям в сети, да и в новостях какой-то канал крутил сюжет. Так это твоя женщина играла? — уточнил Виталий. Вот только показалось, что он уже и так в курсе был. И как бы ни для того, чтобы что-то сообщить или уточнить сюда и явился. — Жена? — уточнил Лысенко.
— Ну? — не особо приветливо отозвался Санек, явно дав понять, что откровенничать — не намерен.
— Это же Михи Коршуна дочь, нет? — не отреагировал на намек Лысенко.
Ольшевский промолчал, махом допив свой кофе. Твердо и с предостережением посмотрел на визави.
— Ты всегда был к этой семье близок, — вроде и не переходя границ, протянул Виталий. — Теперь вот, породнился. Интересно…
— Что именно? — резковато хмыкнул Санек, заметив, как к нему от кухни уже идет официант с пакетами. Поднялся навстречу.
— Да вот не дает мне покоя та партия стволов моих, — чуть тише, но как-то сквозь прищур, поглядывая на него снизу вверх, протянул Виталий.
Санек пренебрежительно скривился, так, чтоб сразу было ясно: тема не интересна.
— Каких «твоих стволов», Виталий? Тебе вернули деньги. А оружия так и не нашел никто, — передернул плечами, набросив пальто.
— Точно не нашел? А Катерина твоя не в курсе, куда ее батя мог то спрятать?
Ему вообще все эти намеки не нравились. Как и, в принципе, интерес Виталия к Кате.
— Она была ребенком. Оставь ее в покое. И про оружие то забудь уже, ей-богу. Прошлое. Тем более что ты как раз меньше всех в накладе остался. При своих же деньгах, — резко, отрывисто, но тихо обозначил акценты Ольшевский, сопроводив слова выразительным взглядом, в котором не прятал угрозы.
— Да, ты прав, — тоже негромко отозвался Виталий, покивав, когда к ним подошел официант, поставив кофе и отдав пакеты. — Только не люблю в дураках оказываться или терять свое.
Санек расплатился, особо не мелочась, отмахнулся от сдачи, отдав парню, как чаевые, не было желания и на минуту задерживаться.