Битва полчищ
Шрифт:
Клевентин бы проверил, но, честное слово, сейчас ему совершенно не до того! Есть целая куча куда более важных проблем!
– Повелитель Астрамарий? – окликнул он, входя в грот. – Вы здесь, повелитель Астрамарий?
– Наноплазм, – не глядя протянул руку Торай.
Молоденькая колдунья в фиолетовом плаще положила в бледную ладонь заправленный шприц. Торай Жизнь сделал инъекцию и снова протянул руку.
– Кошку, – коротко произнес он.
Огромный черный котище недовольно закряхтел, когда его посадили на холодную
На тяжело дышащем демоволке восседало уже целых четырнадцать кошек-энергеток. Торай тщательно и методично вливал в чудовище прану, возвращал жизнь в его члены и органы. Шаб-Ниггурат едва не убил несчастное создание, но у Торая бывали случаи и посложнее.
К тому же демоволк откусил Шаб-Ниггурату ногу. Плоть архидемона весьма питательна. Человеку ее, правда, есть не рекомендуется, ибо могут быть скверные последствия, но демоволк – дело другое. Существо, из поедания демонов родившееся и для поедания демонов предназначенное. Он непременно выздоровеет и даже станет сильнее прежнего.
Так и произошло. Холодные ладони колдуна ощутили участившееся сердцебиение. Демоволк вздрогнул, шумно рыкнул и соскочил с операционного стола. Возмущенные кошки с шипением бросились врассыпную, колдунья-медичка испуганно взвизгнула.
Несколько секунд демоволк недоуменно тряс головой. Последнее, что он помнил, – вкусное-вкусное мясо вкусных-вкусных демонов. Вкусные-вкусные утукку, вкусные-вкусные будхи и просто вкуснющие-превкуснющие Двурогие. Особенно хорош был тот, с дивным ароматом… который чуть не убил демоволка!
Теперь он вспомнил. Ему попалась опасная добыча. Много сладкого мяса, вкусно, но больно кусается. Плохо. Еда не должна кусаться. Плохая еда, плохая.
И в животе бурчит. Опять хочется есть. Надо найти еще еду. Только не кусачую. Хотя кусачая еда самая вкусная. Но она кусачая. Вкусная, но кусачая. Но вкусная.
Демоволк даже тихонько завыл от такой сложной дилеммы. В его голове царил жуткий кавардак.
Одно лишь он понимал прекрасно – прямо здесь еды нет. Только эти невкусные двуногие. Даже смотреть на них противно, такие они невкусные. Зато снаружи так и тянет вкусненьким, так и тянет…
И еще хозяин. Где-то там хозяин. Двуногий, который кормил демоволка вкусной едой. Надо найти хозяина. И еду. Сначала еду, а потом хозяина.
А если еда и хозяин окажутся в одном и том же месте, будет совсем хорошо.
Даже не попрощавшись, демоволк вылетел за дверь и умчался. Из коридора донеслись приглушенные вскрики медиков и пациентов.
– Следующий, – коротко приказал Торай.
Два дюжих медбрата плюхнули на стол нового пациента. Эйнхерий. Разорван на шесть кусков. Явно поработал утукку из ш’хид. Их страшные челюсти-пилы разрывают в клочья даже боевых автоматов.
Случай очень тяжелый… если бы это был человек. Даже Тораю Жизнь пришлось бы очень нелегко… если бы это был человек.
Но это эйнхерий. Здесь не нужен Торай Жизнь. Здесь вообще не нужен
– Просто сшейте его, – раздраженно приказал Торай. – И давайте сюда следующего.
– Вы уж не серчайте, ваше колдунство… – виновато пробубнил верхний кусок эйнхерия. – Я им так и сказал, что сам управлюсь, пущай только помогут нитку в иглу вдеть… А меня все одно к вам приволокли…
Торай вздохнул. Ему не было жалко. Он бы с удовольствием срастил эти обрубки в единое целое, но эйнхерии – нежить. Нежити нужен некромант, а не целитель. Целитель же сделает только хуже, ибо на нежить его чары действуют прямо противоположным образом.
Хотя некромант тоже ничего не сможет сделать – из-за противомагических татуировок. Это Тораю они не мешают – он чуть ли не единственный колдун Серой Земли, который может игнорировать эту антимагию. И то лишь потому, что в его чарах нет маны…
– Давайте следующего, – повторил Торай.
На иххарийской набережной расцветали огненные цветы. Флот Серой Земли еле-еле удерживал натиск. На него наседали со всех сторон – с моря, с воздуха, с суши. Хотя суши осталось уже не так много – грандиозное наводнение сожрало добрую четверть города. Море глотало улицу за улицей, квартал за кварталом.
И всем этим управлял чудовищный Темный бог Дагон. Он вздымал океан все выше и выше, захлестывал Иххарий, между делом топя прекрасные корабли. Обшивка из адамантия держала любые удары, но не помогала удержаться на плаву.
Асанте Шторм барабанил пальцами по штурвалу. Владыка Креол запаздывает. Он обещал прибыть через пять минут – но прошло уже почти шесть, а его все нет как нет. Куда он там провалился, этот чужинец с коричневой кожей?! Понимает ли он, что каждая минута промедления означает гибель еще одной боевой альдареи?!
– Я не так уж долго смогу их держать! – крикнула Делиль.
– Потрудись еще немного, душа моя! – попросил Асанте, с тревогой оглядываясь на жену.
Делиль Ураган выкладывалась на полную. Она создала настоящую стену из бурного ветра, защищая флот. То тут, то там взрывались черные смерчи, подбрасывая к небу костяные корабли куклусов.
О, как прекрасна была Делиль в этот момент! Сердце Асанте зашлось в песне – так любил он сейчас свою жену! Ему захотелось прижать ее к груди и никогда больше не отпускать!
Но тут наконец-то явился Креол, и вся романтика улетучилась.
Началось с того, что демоны на берегу стали разлетаться во все стороны. Их словно расшвыривало смерчем – но даже сильнейшие смерчи Делиль не способны творить такое с демонами. Утукку и будх не напугаешь каким-то ветерком.
Другое дело – противодемоническая цепь. Креол Разрушитель шагал по затопленной набережной, хлеща во все стороны железными бичами. Из его рукавов змеились концы цепи, удлинялись и укорачивались, плясали в диком танце – и всякий демон, что был ими задет, корчился в агонии. Те же, кто просто оказывался поблизости, отлетали прочь.