Благие намерения
Шрифт:
Тамзаа уныло наморщил лоб:
– По-разному говорят. Одни толкуют о неизъяснимой сладости, другие - о столь же неизъяснимой горечи… Сходятся лишь в одном: вода должна быть очень прозрачна.
– Лучше подсахарить…
Тамзаа гневно выпрямился:
– Будь все так просто, досточтимый, я бы не стал просить тебя о встрече! Улькар уже ничему не верит. Честно говоря, я пока не вижу выхода…
– Ну, выход-то всегда есть… - пробормотал Альраз. Секунду они смотрели в глаза друг другу. Потом одновременно нахмурились и отвели взгляд. Да, выход есть… Но лучше с
Бесшумно приблизился бритоголовый хозяин. Переставил с подноса на стол две чашки и собственноручно налил в них воды из серебряного кувшина. Вино в доме первосвященника (как когда-то и в храме) было под запретом. По-прежнему храня молчание, попятился, сел на свое место и вновь окаменел, не спуская глаз с собеседников. Те поблагодарили его низким кивком и вернулись к беседе.
– Тогда попробуем убедить Улькара, что выход к морю просто невозможен, - предложил Альраз.
– Лучше всего, если в этом признается сам проводник… Должен сказать, что ты поступил весьма опрометчиво, не убрав его по дороге в Харву… Или еще не поздно?
– Право, не знаю… - с несчастным видом отозвался Тамзаа.
– Улькар сразу заподозрит, что это наших рук дело.
– Ну, ему об этом можно и не докладывать.
Досточтимый Тамзаа желчно усмехнулся:
– Тогда какой смысл убирать? Или ты опасаешься, что он и впрямь знает дорогу к морю? У меня вот, честно говоря, такого впечатления не сложилось. Спроси у него Улькар о дороге в небо, он бы все равно с перепугу ответил «да». Кроме того, ознакомься вот с этим…
Тамзаа развернул свиток, огладил его с двух сторон (на тот случай, если вдруг Альраз заподозрит, что пергамент отравлен) и протянул через стол.
– Писано мною под диктовку государя. Скреплено собственноручной подписью…
Нахмурясь, Альраз принял свиток и надолго оцепенел над ним.
– Что ж, это серьезно… - сказал он наконец и со вздохом возвратил пергамент.
– Тогда есть смысл доложить Улькару, что проводник найден и, стало быть, поход продолжается… А завтра я приглашу к себе кимирского посла и постараюсь убедить его в любом случае сохранить жизнь этому твоему Шарлаху… - Альраз запнулся.
– В чем дело, досточтимый?
Досточтимый Тамзаа собирался спрятать свиток, но замер, так и не завершив движения, с видом оторопелым и даже несколько глуповатым.
– При чем здесь кимирский посол? Теперь уже растерялся досточтимый Альраз.
– Насколько я понимаю, - сказал он, - Шарлах, взбунтовав караван, перешел границу и вовсю грабит тени, принадлежащие Кимиру. Посол передал мне сегодня вторую жалобу подряд… Нет-нет, досточтимый, именно Шарлах! Корабль, перешедший границу первым, назывался «Самум».
– Этого не может быть!
– Почему?
– Вчера утром Шарлах разбил торговую каторгу в такырах Талланы. А сегодня донесли, что он на «Самуме» объявился в Туркле и набирает там команду. Не может же он находиться в трех местах сразу!
Альраз озадаченно моргнул.
–
– А из твоих слов именно это и следует… Впрочем… - Сановник задумался.
– А тебе не приходило в голову, что мы, возможно, имеем дело с тремя разными Шарлахами?
– То есть?
Альраз неопределенно пожевал губами.
– В конце концов. Шарлах - это даже не имя, - сказал он.
– Это кличка любого уроженца тени Ар-Шарлахи. Почему бы трем разным разбойникам не происходить из одной тени?
– И разгуливать на одном и том же корабле?
– Хм… - Досточтимый Альраз в затруднении потер подбородок.
– Стало быть, он просто разделил силы…
– На таком пространстве?
Оба представили карту и медленно откинулись на высокие резные спинки стульев. Одна и та же мысль поразила сановников. Это не разбой. Это именно мятеж. Проходимец явно собирается взбунтовать Пальмовую Дорогу. Хуже этого трудно было что-нибудь придумать. Потеряв Пальмовую Дорогу, Харва неминуемо окажется запертой в своих предгорьях, обратясь в заурядный оазис вроде Турклы, только на редкость неудачно расположенный… Да и не в Харве дело! Такая смута будет стоить головы обоим сановникам. Шалости грабителя можно скрывать от государя достаточно долго, но войну от государя не скроешь…
Исполненные самых дурных предчувствий, покидали сановники дом молчаливого бритоголового первосвященника. Оба секретаря, ожидавшие в прихожей, при виде их встали и почтительно склонили головы.
– Не забудь завтра напомнить… - начал было досточтимый Тамзаа и осекся, обнаружив, что обращается не к тому секретарю. Пораженный своей ошибкой, медленно перевел взгляд на Ирву - и растерялся окончательно. Такое впечатление, что молодые люди состояли между собой в кровном родстве. Ростом и сложением они, правда, несколько отличались, но тупоносые широкоскулые лица секретарей были удивительно похожи.
И старое подозрение вновь запустило под ребра досточтимого Тамзаа дрожащую зябкую лапку.
Глава 15
ТЕСНА ПУСТЫНЯ
– Слушай, а как мне все-таки быть с этим Лако? Он р ведь сегодня за ответом придет…
Алият подняла голову от развернутой на ковре Карты:
– Никак. Он уже приходил.
– И что?
– Сказала ему, что ты согласен. Лучше бы, конечно, не делать его совладельцем «Белого скорпиона», но… - Она вздохнула.
– Деньги нужны. Здесь, в Туркле, припасы очень дорогие…
– Тебя не поймешь, - сказал Ар-Шарлахи.
– То докладываешься во всем, а то даже и не спросишь. А вдруг я против? Вдруг он мне не понравился?..
Алият лишь досадливо мотнула головой и снова склонилась над картой.
– Шарлаха высматриваешь?
Вместо ответа Алият стукнула по карте маленьким крепким кулаком, причем не куда попало, а прицельно, по какому-то, видно, оазису. Стерев его мысленно с лица пустыни, выпрямила спину. Судя по всему, гнев ее был обращен на кого-то, в каюте не присутствующего.