Благородный дом. Роман о Гонконге.

Клавелл Джеймс

Волосы у него на загривке встали дыбом при мысли о том, что левый социализм станет для Британии погребальной пеленой, саваном. «А Робин Грей? Или Джулиан Бродхерст? — спрашивал он себя, холодея. — Эти, без сомнения, все национализируют, заграбастают нефть Северного моря, если она будет найдена, а Гонконг положат под топор — сказали уже, что так и поступят».

Сделав над собой усилие, он отложил невеселые мысли на потом, перевернул страницу и стал читать дальше.

Далее: думаю, я выяснил личности троих агентов «Севрина» у

вас. Эту информацию я получил не задешево — может быть, до Рождества мне потребуются дополнительные средства — и не совсем уверен в её достоверности (я сразу стал перепроверять полученные сведения, понимая, насколько они важны для вас). Этими агентами якобы являются: Джейсон Пламм из компании «Эйшн пропертиз», Лайонел Тьюк из телефонной компании и Жак де Вилль из «Струанз»...

— Но это невозможно! — вырвалось у Данросса. — АМГ сошел с ума! И насчет Пламма невозможно, и насчет Жака абсолютно невозможно. Они ну никак не могут...

Зазвонил его личный телефон. Он автоматически снял трубку.

— Да?

— Это оператор международной связи. Мистера Данросса, пожалуйста.

— Извините, кто звонит? — рявкнул он.

— Согласен ли мистер Данросс оплатить звонок из Сиднея, Австралия, от некоего мистера Дункана Данросса?

Сердце тайбаня замерло.

— Конечно! Привет, Дункан... Дункан?

— Отец?

— Привет, сынок. У тебя все нормально?

— О да, сэр, абсолютно все! — услышал он голос сына, и волнение оставило его. — Извини, что звоню посреди рабочего дня, отец, но на мой рейс в понедельник все билеты проданы и...

— Проклятье, у тебя же подтвержденный заказ, парнишка. Я попрошу...

— Нет, отец, спасибо, ничего страшного нет. Я купил билет на рейс пораньше. Это шестой рейс Сингапурских авиалиний, он прибывает в Гонконг в полдень. Встречать меня не надо, не беспокойся, я возьму такси и...

— Ищи нашу машину, Дункан. Тебя будет ждать Ли Чой. Но перед тем как ехать домой, заскочи в офис, хорошо?

— Хорошо. Я оформил билеты и все остальное.

Сын говорил это с гордостью, и у Данросса стало тепло на душе.

— Хорошо. Молодец. Кстати, завтра на рейсе «Кантас» в двадцать ноль-ноль по вашему времени прилетает кузен Линбар. Он тоже остановится в доме. — С 1900 года у «Струанз» был дом в Сиднее, а с 1880-х годов — постоянный офис. «Карга» Струан стала тогда партнером чрезвычайно богатого фермера по имени Билл Скрэггер, который выращивал пшеницу, и их компания процветала до краха 1929 года. — Хорошо провел каникулы?

— О, потрясающе! Потрясающе. Да, я хочу снова приехать на будущий год. Отец, я познакомился с потрясающей девушкой.

— Вот как? — Данросс хотел улыбнуться, но другой половине его существа было никак не отрешиться от кошмарной возможности того, что Жак — предатель. Если это так и он входит в «Севрин», то не он ли выдал тайны из тайн компании Линку Бартлетту? «Нет, Жак не мог этого сделать. Он никак не мог знать о наших банковских активах. Кто знает об этом? Кто мог...»

— Отец?

— Да, Дункан.

Сын сначала колебался, а потом выпалил единым духом:

— А ничего, если у парня девушка немного старше?

Губы Данросса тронула улыбка, и он уже собрался отшутиться,

потому что сыну было лишь пятнадцать, но потом вспомнил Изящную Яшму и себя: тогда ему не исполнилось и пятнадцати, но мужского в нем было больше, чем в Дункане. «Да не настолько уж и больше, — честно признался он себе. — Дункан — мальчик высокий, он растет, мужских качеств ему не занимать. И разве я не любил её до безумия в том году и на следующий год? Ведь я чуть не умер на следующий год, когда она пропала».

— Ну что ж, — сказал он как равный равному, — вообще-то все зависит от того, что это за девушка, сколько лет мужчине и сколько лет девушке.

— О... — Последовала длинная пауза. — Ей восемнадцать.

Данросс почувствовал огромное облегчение. «Значит, достаточно взрослая, чтобы не делать глупостей».

— Я сказал бы, это то что надо, — произнес он тем же тоном. — Особенно если парню около шестнадцати, если он высокий, сильный и знает, что к чему в жизни.

— О... О, я не... ох! Я не стал бы...

— Я не развожу критику, парнишка, а лишь отвечаю на твой вопрос. Мужчине нужно быть осторожным в этом мире и подружек выбирать с умом. Где вы познакомились?

— Она была на ферме. Её зовут Шейла.

Данросс постарался не выдать, что улыбается. «Шейла» в Австралии — имя нарицательное, примерно то же, что «бёрд» — «деваха», «бабенка» — в Англии.

— Милое имечко, — похвалил он. — И как её фамилия?

— Шейла Скрэгтер. Она племянница старого мистера Тома и приехала из Англии. Она учится на медсестру в Больнице Гая [246] . Она все время так относилась ко мне, просто супер, и в Палдуне тоже просто супер.

246

Больница Гая, основанная в 1721 г. сэром Томасом Гаем, управляющим Больницы Святого Фомы для неизлечимых больных, в наши дни является крупным учебно-медицинским центром.

Палдун, ферма Скрэггера, или «стейшн», как называют в Австралии овцеводческие хозяйства, была единственным имуществом, которое ему удалось спасти от краха. Она находилась в пятистах милях к юго-западу от Сиднея, близ реки Мюррей, где в Австралии выращивают рис. Шестьдесят тысяч акров земли, две тысячи акров под пшеницей, тридцать тысяч голов овец и тысяча — крупного рогатого скота. Замечательное место отдыха для молодого человека: работаешь весь день от восхода до захода солнца, пасешь овец или коров верхом; хоть двадцать миль скачи галопом в любом направлении, все равно будешь на своей земле.

— Передай от меня привет Тому Скрэггеру и не забудь перед отъездом послать ему бутылочку виски.

— О, я послал ему ящик, ничего? Данросс усмехнулся.

— Ну, парнишка, довольно было бы и бутылки, ну а ящик — это просто замечательно. Позвони, если перенесут рейс. Молодец, что организовал все сам, очень хорошо. О, кстати, мама с Гленной и тетей Кэти улетели сегодня в Лондон, так что тебе придется возвращаться в школу одному и...

— О, так это просто блеск, отец! — радостно воскликнул сын. — В конце концов, я уже теперь мужчина и скоро поступлю в университет!