Благородный спорт
Шрифт:
– - Один второй, три третьих!
– раздавалось из будки.
"Стук, стук, стук, стук!" -- слышались сухие удары машинки, и опять из будки кричали:
– - Два третьих, один четвёртый!..
– - Да идёмте же!
– молила Женя, дрожа от волнения, но Пролётов уныло пожал плечами.
– - Не пробраться нам с вами!
Публика действительно столпилась у дверей и заслонила выход. Пройти было невозможно.
Женя чуть не заплакала, но тут же улыбнулась и успокоилась, когда Пролётов сказал:
– - И чего
– - Ну, пусть по-вашему!
– сказала Женя.
Они легко прошли в толпе и вернулись в амфитеатр.
По открытой площадке, выходившей на беговой круг, ходило несколько человек, горячо разговаривая и жестикулируя. Вверху, на скамейках, сидели две барыни, постукивая от холода ногами. Из залы позади мест неслись голоса, смешанный гул и стук машинки.
Женя с Пролётовым подошли к барьеру против столба, от которого начнётся бег, и стали ждать.
Мало-помалу стала собираться публика.
Зрители входили в амфитеатр друг за другом с довольными лицами. Каждый рассчитывал выигрыш.
– - Только, пожалуй, грошовая выдача будет!
– говорил молодой кадет студенту, подходя к барьеру.
– - Как знать!
– пожал тот плечами.
– - Помилуй! Все или на Голышева, или на Горланова...
– - Теперь так скажу: если Ободьев возьмёт - разбогатею вдруг!
– с хохотом сказал рыжий купец, подходя к кучке купцов в широких шубах.
– - Ты уж тогда нам одолжи по сотняге, а то прогорим!
– встретили его смехом...
– - А много взял?
– - На 60 рублей.
– - Ты на кого взял, Коля?
– спросила Женя, увидев подходящего брата.
– - Для себя - на Голышева, ему - на Горланова!
– кивнул он на Пролётова и протянул ему два билета: -- получить с тебя 20 руб.?
– - Получи!
– весело ответил Пролётов, вынимая деньги: -- много берут?
– - Поровну, -- пожал он плечами: -- что-то вдруг на Вахромеева брать стали!
– - Ерунда!
– усмехнулся Пролётов.
Звякнул звонок. Все вздрогнули. Женя потянула Пролётова за руку.
– - Сейчас начнётся!..
Публика хлынула к барьеру, и в один момент у него образовалась сплошная стена взволнованных зрителей.
– - Господи, как сдавили!
– прошептала Женя: -- которые пойдут?
– спросила она увидев, что мужик влез на столб и поставил бегущих в первом заезде троек, так как на беговом круге враз идти могут только две тройки.
Пролётов справился с афишею.
– - Ну, это не наши! 2 и 4; Ободьев и Вахрамеев, -- сказал он.
– - Ишь ты, нарочно подобрали!
– крикнул кто-то.
Ударил второй звонок. Публика встрепенулась. Подле амфитеатра распахнулись настежь ворота и, тихо перезванивая, друг за другом выехали две разряженных тройки.
– - Ободьев, не робей!
– - Выручи, Вахрамеюшка!
– раздались возгласы.
Ямщики выглянули на толпу, поправили
Тройки были одна лучше другой. Украшенные модными бляхами, горящими на солнце, увешанные бубенцами со звонким колокольчиком под дугою коренного, они со звоном помчались каждая к своему месту. Коренники грузно бежали, глухо стуча тяжёлыми копытами, пристяжные извивались кольцом и вскидывали ногами. Тройки подъехали, каждая к своей мете, и стали.
Женя смотрела через головы ближайших лошадей и видела по прямой линии головы лошадей от другой тройки.
В сани быстро вошли по два человека с кнутами в руках и стали за спинами ямщиков, которые оправлялись и подбирали вожжи.
На миг всё замерло.
Пролётов торопливо вынул часы и прошептал:
– - Крикните, когда начнут.
Звонок ударил.
– - Раз!
– крикнула Женя и вся обратилась в зрение.
Публика загудела и смолкла. Кони вдруг рванулись и помчались бешеным галопом, взрывая снег.
Стоявшие позади кучера-конюхи беспрерывно били пристяжных кнутами, и те, казалось, хотели вырваться из постромок.
– - Ободьев, торопись!.. Вахромей, выручай!.. беи их! Бей!
– раздавались возгласы и, казалось, ещё увеличивали энергию почти взбесившихся лошадей.
Они обскакали два круга и остановились взмыленные, дрожащие...
Кучера бросили вожжи...
– - Не годится!
– насмешливо сказал кадет.
– - Что у тебя, во сколько?
– торопливо прошептал брат Жени, наклоняясь к Пролётову.
Тот поднял улыбающееся лицо.
– - Шесть, двенадцать! я говорил!..
– - Ах, как это интересно!
– воскликнула Женя.
– - Подожди, вот сейчас будет!
– сказал брат.
– - Во сколько пришли?
– подбежал к Пролётову студент.
– - Шесть, двенадцать!..
– - Ах, грустно воскликнул студент: -- опять проиграл. Те ведь скорее придут? а? скорее?..
Его лицо побледнело, он смотрел на Пролётова, и ему хотелось, чтобы Пролётов успокоил его, но тот сказал:
– - Понятно, они в пять тридцать придут...
Студент опустил голову и отошёл.
Звонок зазвенел. Публика всколыхнулась.
– - Ну, теперь будет потеха!
– сказал кто-то.
– - Глянь-ко, глянь, звери какие, а?..
– - Смотри, ишь ледащие! Вот-те и Голышев!
– - Ничего, братец, степные!
– раздавались голоса.
Из ворот выехали на круг тройки Горланова и Голышева.
Они представляли собой полные противоположности. Разубранная тройка Горланова, запряжённая в роскошные лакированные сани, звеня и сверкая, быстро пролетела к назначенному месту. Кони-богатыри, тёмные, как ночь, с раздувающимися кровавыми ноздрями, казалось, играя, пролетели молнией. Коренной прошёл лёгкою рысью, и пристяжные нехотя проскакали, выгибая шеи.