Благословение Небожителей 1-5 тома

Мосян Тунсю

— Я же говорил. В следующую нашу встречу я предстану перед тобой в первоначальном образе.

Се Лянь улыбнулся до ушей и искренне произнёс:

— Прекрасно.

Без насмешки, без утешения, просто и естественно. Хуа Чэн усмехнулся, и на этот раз выражение его лица стало по-настоящему спокойным. Они прошли ещё немного, как вдруг Се Лянь вспомнил об одном очень важном деле. Сняв с груди серебряную цепочку, он спросил:

— Кстати, насчёт кое-какой вещицы, это ведь ты её оставил?

Хуа

Чэн бросил взгляд на кольцо и с легкой улыбкой ответил:

— Я подарил его тебе.

— Что это?

— Ничего ценного оно из себя не представляет, просто прими как милую безделицу.

Несмотря на ответ, Се Лянь всё же понимал, что ценность подарка наверняка пугающе высока.

— В таком случае, премного благодарен Сань Лану.

Когда он снова надел кольцо на шею, в глазах Хуа Чэна пробежала едва заметная искра. Се Лянь огляделся по сторонам.

— Когда в игорном доме ты сказал, что собираешься посетить Дом Блаженства, я подумал, что Дом Блаженства — это какой-то публичный дом. Но по виду он больше похож на Дом Песен и Танцев.

Хуа Чэн приподнял брови:

— Гэгэ, о чём ты вообще говоришь? Я никогда в жизни не посещал публичных домов.

Се Ляню это показалось удивительным.

— Правда?

— Конечно, правда.

Они подошли к кушетке из чёрного нефрита и сели рядом.

Хуа Чэн добавил:

— Это место я построил просто ради забавы, можно сказать, как одну из своих резиденций. Когда есть свободная минутка, прихожу сюда побездельничать. Если недосуг, то и не вспоминаю о нём.

— Так значит, это твой дом.

— Резиденция. Не дом.

— Разве есть разница?

— Конечно, есть. Дома есть домашние. Место, где ты живёшь один, домом не зовётся.

Его слова слегка затронули сердце Се Ляня. Ведь получалось, что он вот уже восемьсот лет не имел «дома». И хотя на лице Хуа Чэна не отражалось ни капли тоски от одиночества, Се Ляню показалось, что в этом они, возможно, схожи. Вновь послышался голос Хуа Чэна:

— Если говорить о доме, маленькое местечко, такое, как монастырь Водных каштанов, будет в десять тысяч раз лучше, чем мой Дом Блаженства.

Се Лянь был совершенно с ним согласен. И с улыбкой заметил:

— Оказывается, Сань Лан по натуре романтик. Однако твоё сравнение монастыря Водных каштанов с этим местом повергает меня в смущение.

— Из-за чего ты смутился? — посмеялся Хуа Чэн. — Честно, я не лгу, гэгэ, твой монастырь хоть и не велик, но как по мне, в нём намного уютнее, чем в Доме Блаженства. Он больше походит на настоящий дом.

Се Лянь с теплом произнёс:

— Правда? Что ж, если не брезгуешь, можешь наведываться погостить, когда захочешь. Двери монастыря Водных каштанов для тебя всегда открыты.

Хуа Чэн изящно изогнул бровь.

—

Гэгэ, раз ты сам это сказал, в таком случае — «повиновение станет лучшим проявлением уважения». Впредь не говори мне, что я тебе надоел.

— Ни в коем случае не буду! Кстати, Сань Лан, я должен попросить тебя об одной услуге, вот только не знаю, найдется ли у тебя время.

— Что за услуга? В моих владениях можешь прямо высказывать любые просьбы.

— Улаживая проблему на горе Юйцзюнь, я встретил там юношу, который, возможно, как-то связан с моим родным государством.

Хуа Чэн слегка прищурился, но промолчал. Се Лянь продолжил:

— Тот юноша перепугался так сильно, что сбежал. Я долго искал его, но без толку. А когда прогуливался по твоему Призрачному городу, внезапно обнаружил, что он скрывается здесь. Сань Лан, могу ли я просить тебя, как хозяина этого места, помочь мне отыскать его? Лицо мальчика перевязано бинтами, он только что скрылся в толпе неподалеку от Дома Блаженства.

Хуа Чэн улыбнулся:

— Хорошо, я понял. Гэгэ, не стоит волноваться, просто немного подожди.

Се Лянь с облегчением выдохнул:

— Я правда очень благодарен тебе, снова.

— Пустяки. Вот только… ты так просто оставил Лан Цяньцю одного?

Се Лянь подумал, что если бы Лан Цяньцю пришёл сюда с ним, неизвестно, что бы он ещё натворил, со своей излишней прямотой. Поэтому наилучшим решением было встретиться с ним позже. Принц заодно решил извиниться:

— Его Высочество Тайхуа добавил тебе хлопот в игорном доме, прошу прощения за это.

На лице Хуа Чэна вновь появилась немного презрительная улыбка.

— О чём ты? Кто он такой, чтобы называть его выходку хлопотами.

— Он попортил имущество…

Хуа Чэн, улыбаясь, ответил:

— Исключительно из уважения к гэгэ, я не стану взыскивать с него плату за испорченное имущество. Только пусть не мельтешит у меня перед глазами, а катится куда-нибудь подальше.

— Сань Лан, неужели тебе всё равно, что по твоим владениям расхаживают небожители?

Неужели Хуа Чэн в самом деле настолько бесстрашен?

Хуа Чэн с улыбкой ответил:

— Кое-что тебе всё-таки неизвестно. Гэгэ, мои владения во всех трёх мирах называют истинным разгулом нечисти, преисподней, куда стекаются все подлецы. Но на самом деле каждый хочет прийти сюда поразвлечься. Даже многие небожители лишь делают вид, что им безразличны мои владения, всячески выражая своё презрение. Но если им нужно в тайне от всех провернуть какое-то дельце, каждый стремится незаметно проникнуть сюда, скрыв лицо под маской, и совершить задуманное. Если они не наводят шума, мне лень следить за ними, если же начинают безобразничать, расправляюсь со всеми одним ударом.