Благословение проклятых дорог
Шрифт:
Ох… Если он кинется на дезориентированного горем инкуба, мне придёт конец. Нет, справиться с Хартадом труда не составит, а вот остановить его, не навредив — вряд ли. Сейчас магии в каждом из нас больше, чем когда бы то ни было. Щит взорвался знатно.
Наверное, за последние пару тысяч лет этот тарухан первый из своей расы обладает такой прорвой магии. А переполненный резерв с непривычки — это сложно. Очень. Мнимое ощущение собственной всесильности туманит разум, гонит прочь любые мысли. Кроме одной-единственной, отражающей истинные желания и цели.
Я
Но я ошиблась, когда сочла, что пора готовиться к битве века, когда меня будут бить, а я буду вынуждена подставляться, лишь бы не навредить ошалевшему от ярости и магического опьянения мужчине.
Самое плохое, я и сама переполнена силой, и тоже не вполне её контролирую. Вдруг не сдержусь и покалечу? Этого Таша ни мне, ни себе не простит. Мало того — есть подозрение, гибели Хартада она не простит и всему Шайдару. Хорошо ещё меча у этого влюблённого мстителя нет, где-то в замке остался. Хоть какой-то шанс не быть покромсанной, как колбаса, и при этом остановить грядущее безумие.
И вот я собираюсь, старательно втягивая шипы и представляя себя не ежом, а как раз-таки наоборот — упругим мягким мячиком, а тарухан смотрит на инкуба со страшной ношей на руках.
Зелёные глаза Хартада потемнели, до краёв наполнились угольно-чёрной тьмой. Губы сжались, на скулах выступили желваки…
Мамочки….
Пепельные пряди шевелились, будто от ветра. Но ветра не было. Ни дуновения! И тишина давит…. Давит так, что глаза слезятся и дышать тяжело.
Вокруг ног тарухана крохотными вихрями взметнулась пыль. Мелкие камушки, травинки и листики поднялись в воздух, образуя подобие смерча вокруг уже черноглазого Харрутского принца, а он лишь молча смотрел на… труп. Просто смотрел, но так, что будь у меня волосы, непременно встали бы дыбом, а после дружно снялись с места и уползли под стол — седеть и бояться.
— Таша жива! — попыталась я воззвать к затуманенному разуму Хартада.
Глупо! Бессмысленно и бесполезно. Тарухан сейчас не в себе и…
— Я знаю, — вопреки всему ответил-таки он, а в следующий миг влюблённого в Хранительницу мужчины не стало.
Я ошарашено попятилась, с ужасом глядя на то место, где несколько секунд назад стоял сильный, полный жизни и злости мужчина, а сейчас…
Вот блин! Ташка меня покусает. И это — в самом лучшем случае.
Глава 13 Смерть в белых… носках
Таша
Едва тьма сомкнулась над моей головой, сильные руки обняли за плечи.
— Вот и познакомились, — прозвучало над ухом насмешливое.
— Эм… — от изумления даже слов не нашла.
Я же умерла! Или нет? Подумав, кивнула собственным выводам и уверенно выдала:
— Я умерла!
— Даже спорить не буду, — рассмеялся незнакомец. — Но я действительно очень рад, что моё приглашение на чай ты приняла прежде, чем я успел его озвучить.
Когда по глазам резанул яркий свет, я
— Добро пожаловать, Таша, — улыбки собеседника я не видела, но в голосе она ощущалась отчётливо. — Составь мне компанию на пару часов. Заодно решим, как быть с одной не в меру деятельной и безрассудной Хранительницей. Пирожные с заварным кремом любишь?
И меня отпустили. Сглотнув, я открыла глаза.
— Хм… А ты кто? — спросила я, ошеломлённо моргнув и огляделась по сторонам. — Ничего себе!
Квадратная комната с высоким потолком и парой больших окон, пейзаж за которыми попросту отсутствовал. За одним, ртутно поблёскивая, переливался молочно-белый, как будто сжиженный свет, а за другим клубилась матово-чёрная тьма.
Стены комнаты были отделаны тёмными деревянными панелями с причудливым узором из серебристых, багровых и фиолетовых прожилок. Странно так, но завораживающе интересно и красиво.
— Я кто? Зови меня Унар, золотце.
— Дух смерти? — сглотнув, обернулась на голос и замерла, глядя на высокого мужчину.
— Именно, — обаятельно улыбнулся тот. — Ещё и Времени, кстати,
Наверное, от растерянности я спросила совсем не то, что собиралась:
— А «времени» Хранитель или Дух?
— Без разницы. По сути, «Хранитель» — это статус. Должность, если хочешь. Древние называли нас всех просто Хранителями, но выделяли сущность, добавляя «дух того-то или того-то». Я курирую направление времени, а смерть — его неотъемлемая часть. Ашмар специализируется на жизни, а та едина с водой. Есть духи, которые не являются Хранителями. Есть Хранители, которые не являются духами. Например, ты.
— Извини, но я окончательно запуталась, — призналась я честно и развела руками.
— Ну, и ладно. Со временем всё поймёшь. Так что насчёт пирожных?
— Эм… Поддерживаю, — кивнула, во все глаза рассматривая собеседника.
— Вот и замечательно. Располагайся.
Мы устроились в глубоких, до умопомрачения удобных креслах с высокими спинками и мягкими подлокотниками, обитых чёрным бархатом. Унар лишь насмешливо улыбнулся, когда я, сбросив туфли, с ногами забралась на это великолепие, устраиваясь поудобнее. В белом камине плясало чёрное пламя, согревая озябшие ноги не хуже обычного огня.
Туфли, кстати, были те же, что и в замке, а вот вместо платья я с радостным удивлением обнаружила на себе ослепительно-белые тонкие джинсы и голубую футболку с надписью «Спасайся, кто может!» на груди.
Сам Унар в момент знакомства был одет в длинный серый балахон, но едва подошёл к креслу, щелчком пальцев сменил его на жемчужного цвета рубашку и узкие брюки. Сел и, откинувшись на спинку, вытянул длинные ноги в идеально белых носках.
— Приятного аппетита, — с лукавым прищуром пожелал и добавил, заметив подозрительную гримасу: — Я не инкуб. Ничего тебе подсыпать не намерен.
— Я должна на слово поверить? — проговорила рассеянно, внимательно рассматривая узкие мужские ступни.