Благословенный Камень

Вуд Барбара

Он знал и другое: благодаря волчьему клыку, подаренному Юбалем в священной винной пещере, ему ничего не угрожает. За все то время, что он путешествовал к истоку Иордана, а потом на запад через Анатолийскую равнину, и, наконец, оставив всех, продолжил путь в одиночестве, с ним ничего не случилось. Пожиратели сердцевидок относились к нему дружелюбно, остальные — с опаской. Но звери его не трогали. Так он понял, что ему покровительствует дух волка.

Но это не принесло ему радости — по жестокой иронии судьбы, волчий клык подарил ему Юбаль. Если бы Юбаль оставил его у себя, может быть, его не поразило бы проклятие Абрама.

Он

шел дальше на север вдоль могучих рек, переваливая через горы, которые были выше всех виденных им прежде. В густых лесах росли береза, сосна и дуб. Здесь он познакомился с охотниками на бизонов. Он обменял свою перьевую накидку, которая уже не была такой красивой, но привлекала местных жителей своей необычностью, на меховую одежду, обувь и крепкое копье. Некоторое время он оставался с охотниками, а потом пошел дальше. Он так никому ни разу не назвал своего имени и не рассказал о себе. Но он хорошо охотился, всегда делился добычей, уважал законы и табу других племен и никогда не ложился с женщиной без ее согласия.

И все это время он хранил у себя на груди синий камень, свидетеля его преступления и позора. С момента своего побега из Места у Неиссякаемого Источника он ни разу и не вынул его из филактерии. Но ни на мгновение не забывал о том, что камень странствует вместе с ним — холодный, отстраненный и осуждающий. По ночам его посещали сны — о Марит, искавшей его в Долине Воронов, о Юбале, который звал его со сторожевой башни, но он никому не говорил о своих мучениях.

Настал день, когда он вновь ощутил беспокойство. Посмотрев на север, он спросил у охотников на бизонов, что там, и они ответили: «Привидения».

И Абрам, распрощавшись с охотниками на бизонов, направился туда, на север, в страну привидений.

Закутанный в меха, с привязанными за спиной копьями и стрелами, в подаренных охотниками на бизонов снегоступах, Абрам наконец-то добрел до края необозримого белого пространства. Он никогда не видел столько снега — один сплошной снег, за которым не было видно ни гор, ни горизонта; он даже и вообразить не мог, что бывает такой яростный, так дико завывающий ветер, — как будто с каждым его порывом налетали тысячи демонов, готовые растерзать его плоть и заморозить самое сердце. Он подумал: «Я дошел до края света. Это моя судьба».

Он пошел вперед, порыв ветра сорвал с него меховой капюшон и обжег его лицо ледяным дыханием. Торопливо натянув капюшон и крепко держа его под подбородком, он продолжал идти вперед, не зная, что передвигается уже не по земле, а по морю. Он понятия не имел, что ожидает его в конце этого путешествия, только смутно понимая, что идет в страну мертвых. Как только Абрам подумал, что он уже умер, лед под его ногами внезапно проломился, и он с головой окунулся в ледяную воду.

Вынырнув, Абрам отчаянно пытался ухватиться за льдину, но лед все время ломался под его меховым рукавицами. Пока он барахтался в воде, что-то ударило его по ногам, и он увидел, что вокруг него плавает огромное бурое чудовище. Им овладел ужас. Ему уже не хотелось умирать, он страстно хотел жить. Но все усилия были тщетны, он чувствовал, как немеют в воде ноги, медленно начинает неметь все тело. Когда лед под его руками обломился в последний раз и он снова погрузился в черную ледяную глубину, его последняя мысль была о Марит и о теплом солнечном свете.

Абрам

летел. Но он летел не как птица, а полусидя-полулежа и руки у него были плотно скрещены на груди под грудой мехов. «Может быть, так мертвые переселяются в страну предков?»

Пытаясь хоть что-нибудь разглядеть через закрывший лицо мех, он видел лишь проносящийся мимо бесконечный белоснежный ландшафт. Он нахмурился. Он не летит и не бежит — его ноги вытянуты перед ним и так же плотно закутаны в теплые меха. Тогда он посмотрел прямо перед собой и, вглядевшись, понял, что его тащит стая волков. «Они хотят меня сожрать». Может, это их месть Юбалю за то, что много лет назад он убил волка? Значит, клык его больше не защищает.

«Тогда сожрите меня, — хотел он крикнуть, но не смог. — Это то, чего я заслуживаю!» И снова погрузился в темноту.

Когда он очнулся в следующий раз, то почувствовал, что полет стал замедляться, и увидел приближающиеся маленькие белые холмики. Он снова посмотрел на волков и на этот раз заметил, что это не совсем обычные волки, что они привязаны друг к другу кожаными ремешками. Услышав крик, он понял, что позади него кто-то стоит, возвышаясь над ним, и управляет волками. Абрам попытался разглядеть лицо, но оно было закрыто мехом.

Почувствовав, что ему не нравится быть мертвым, он снова потерял сознание, а когда очнулся, то оказалось, что он находится в маленьком темном помещении, пропахшем жженым маслом и человеческим потом. Он заморгал и стал пристально всматриваться. Потолок был сделан изо льда. Он что, в ледяной пещере? Но тут он увидел стыки в тех местах, где сходились ледяные глыбы. Это был дом, сделанный изо льда. А сам он лежит на каком-то ложе, и под мехом на нем ничего нет. Кто-то унес его одежду! Он попытался нащупать филактерию, но с руками творилось что-то неладное. Он не мог пошевелить даже пальцем.

Кто-то заговорил поблизости, потом на стене возникла тень. Он зажмурился, потом снова открыл глаза — перед ним возникло лицо. Старое и морщинистое, в беззубом оскале. Женщина заговорила. Во всяком случае, ему показалось, что это была именно женщина. Вдруг, к его изумлению, она сбросила одеяла, и он остался лежать нагишом. «Бессовестная!» — крикнул он, но понял, что кричит про себя. Он не мог пошевелить языком, не мог открыть рот. И пока Абрам лежал так, неподвижный и беспомощный, старуха открыла ему рот и заглянула туда, потом внимательно осмотрела пупок и потыкала пальцами в мошонку. И, наконец, она стала растирать своими мозолистыми ладонями его обмороженное тело — сначала гладила и сжимала его пальцы, затем осторожно массировала, разгоняя по ним кровь. Она подносила его руки ко рту и дышала на них. Он не чувствовал ни теплого дыхания, ни прикосновения ее рук. Она стала трясти его, но он по-прежнему ничего не чувствовал.

Она остановилась и с тревогой посмотрела на него. Пробормотав какие-то бессвязные слова, она вылезла из жилища через вход, который он сначала не заметил. «Ты меня не накрыла!» — хотел он крикнуть, но губы и язык не повиновались ему.

Он ушла ненадолго, а когда вернулась, с ней был еще один человек, высокий и широкоплечий. Абрам удивленно смотрел, как он слой за слоем снимает с себя одежду, под которой оказались большая грудь, тонкая талия и крутые бедра. Женщина легла рядом с Абрамом и обняла его. Старуха накрыла их одеялом и вышла из ледяной хижины.