Благоуханье роз
Шрифт:
— Не могу обещать, — пожал плечами маркиз. — Моя яхта будет ждать нас, и я думаю, мы сделаем большую ошибку, если не поднимемся на борт немедленно.
Он прочел разочарование в глазах Николь.
Но она не принялась умолять его, как сделала бы любая другая женщина на ее месте, чтобы добиться своего.
С самого начала маркиз предупредил, чтобы его не отвлекали, когда он читает газеты.
Поэтому он взял газету и, прикрывшись ею, стал исподтишка наблюдать за Николь: ему было любопытно,
Николь пересела с кресла напротив него ближе к окну и стала смотреть на проносящиеся мимо пейзажи.
Не было сомнений, что она полностью поглощена этим занятием.
У себя в спальне Николь сняла шляпку, и сейчас, когда она сидела на фоне окна, солнечные лучи превратили ее волосы в маленькие язычки пламени.
Глядя на нее, маркиз вдруг понял, что она прекрасна.
Потом он поздравил себя с тем, что его спутница помалкивает.
Именно этого он и ожидал.
В Афинах он скажет ей, какую роль ей предстоит играть, — на тот случай, если на борту появятся всякие излишне любознательные люди.
Он сомневался, чтобы Николь даже на мгновение могло прийти в голову, будто кто-то может принять ее за его любовницу.
«Главное, — думал маркиз, — чтобы все считали, что у меня просто небольшие каникулы — включая и русских, и турков».
Потом он сказал себе, что еще рано беспокоиться о том, что произойдет в будущем.
С заботами можно подождать, пока они не выйдут в море.
С этой мыслью он вернулся к газете и погрузился в чтение.
Когда пришло время обеда, Николь задалась серьезным вопросом — что ей надеть?
Она велела Бесси послать ей все, что, по ее мнению, ей пригодится, но у нее по-прежнему было только одно приличное вечернее платье.
Николь была совершенно уверена, что маркиз наденет вечерний костюм.
«Разве он может поступить по-другому, — спросила она себя с улыбкой, — когда мы сейчас, если разобраться, — члены королевской фамилии?»
Внезапно Николь поразила мысль, что она будет спать на кровати самой королевы.
Зато ее ни на минуту не взволновало, что маркиз будет спать прямо напротив через коридор.
Довкинс устроился в багажном вагоне — там было купе для шотландского гвардейца, который сопровождал королеву во всех поездках.
В спальном вагоне, который был разделен коротким коридором, имелись только две спальни и купе для легкого багажа, а служанки, по словам Довкинса, спали на диванах в гостиной.
— Тогда нам повезло, что у нас нет служанок, — улыбнулась Николь, когда он сказал ей об этом. — Ведь это, наверное, ужасно неудобно.
— Я позабочусь о вас, мисс, — ответил Довкинс. — Вы только не забывайте говорить, что вам нужно.
— Спасибо, — поблагодарила Николь, подумав про себя,
Довкинс распаковал ее багаж и развесил платья в большом буфете, встроенном в стену, который служил в качестве платяного шкафа.
Глядя на них, Николь подумала, что ее гардероб выглядит на редкость поношенным, за исключением лишь нового бирюзового платья.
«Едва ли я могу надевать его каждый вечер, — сказала она себе. — А впрочем, все равно маркиз вряд ли вообще станет меня замечать».
Николь выбрала белое муслиновое платье, которое тоже сшила сама.
К сожалению, она не могла позволить себе купить достаточно материала, чтобы сделать турнюр.
Вместо турнюра Николь пришила сзади пышный бант, сделанный из кушака, который она носила в детстве, и, чтобы придать ему более элегантный вид, добавила к каждому концу банта по длинной оборке из муслина.
Она посмотрела на себя в зеркало. Никакого сравнения с тем великолепным нарядом, в котором была леди Сара.
Вспомнив о леди Саре, Николь вдруг удивилась, почему маркиз не попросил ее сопровождать его в этой поездке. В королевской гостиной она выглядела бы как нельзя более уместно.
Николь честно постаралась сделать себе элегантную прическу, но отдельные непослушные завитки никак не желали улечься как надо. В конце концов, отчаявшись, она просто расчесала получше волосы и, даже не поглядев в зеркало, направилась в гостиную.
Маркиз посмотрел на нее, как показалось Николь, весьма критически, когда она села напротив него. Стюард предложил ей бокал шампанского, и, помня наставления Джимми, она не стала отказываться. Маркиз выглядел изумительно — точно и впрямь собирался обедать с королевой.
Его рубашка казалась ослепительно белой благодаря всего лишь одной запонке, сделанной из большой черной жемчужины. Николь никогда раньше не видела черного жемчуга и с любопытством уставилась на нее.
— Что случилось с вашим красивым бирюзовым платьем, которое так гармонировало с моей гостиной в Ридже? — спросил маркиз. Николь ответила не сразу.
— Так как это… единственное хорошее платье, которое у меня есть, — нерешительно проговорила она, — я подумала, что лучше… приберечь его для… особенных случаев.
— А вам не кажется, что обед в моем обществе как раз и есть такой случай?
— Да… конечно! — покраснела Николь. — Но поскольку вы… уже видели его вчера вечером… и до того тоже… я решила, что оно может вам… несколько надоесть.
— Без сомнения, это великолепное платье! — сказал маркиз. Николь улыбнулась.
— Почему вы улыбаетесь? — спросил он.
— Потому что на самом деле это всего лишь пара занавесей!
Маркиз уставился на нее.
— Не понимаю, о чем вы говорите.