Блэкджек

Барон де К.

Это было уже слишком. Гением Скорпиус себя, конечно, не считал, но и дураком тоже. Выдернув с полки очередной лоскут ткани, едва-едва способный прикрыть срамные места, он подошел к Поттеру и самым невинным тоном, который только был возможен, попросил.

– Не могли бы вы оказать мне еще одну услугу. Как там моя спина? Что-то печет.

– Нормально твоя спина, - немного хрипло ответил Поттер, и Скорпиус на мгновение почувствовал себя отмщенным.
– Но если ты такая нежная барышня, носи с собой зонтик от солнца.

Чувство одержанной победы, пусть даже крохотной, испарилось. Засопев, Скорпиус улегся

на свою кровать и отвернулся к стенке. Воистину, трата времени на натуралов была безнадежным делом. Что из того, что Поттера смутила нагота? Может быть, он из ханжей, прикрывающихся ладошкой даже в ванной комнате от магического зеркала. И вид мужского обнаженного тела вызывает у Поттера отвращение и неприязнь? Может быть, мистер Главный аврор вообще гомофоб и мечтает запереть таких, как Скорпиус, в резервации наподобие тех, где живут оборотни. Слышал Малфой о подобных проектах, выдвигаемых особо оголтелыми магами, печатающими гневные письма во всяких провинциальных ежедневных газетках вроде «Наших традиций».

Но никакой более подходящей кандидатуры для легкого летнего романа «от скуки» в поле зрения Скорпиуса, к сожалению, не имелось. А как прожить полтора месяца без секса он себе просто не представлял.

3.

С утра зарядил мелкий противный дождик, и на дорожке, вымощенной серой тротуарной плиткой, растеклись мелкие лужицы. При одном взгляде в окно желание выходить на улицу бесследно испарялось. При втором взгляде - на уютно посапывающего Скорпиуса, свернувшегося клубочком на соседней постели, - хотелось завернуться в одеяло, сомкнуть веки и досмотреть сладкие утренние сны.

Но призванная на помощь сила воли (и возникшая в воображении картинка - обрюзгший мужчина с животиком и дряблыми мышцами) все же победила лень, предательски нашептывающую на ухо: «Один раз… всего-то разик пропустишь тренировку, ничего страшного не будет». Прихватив полотенце и одежду, Гарри поплелся в душ. Сделал воду погорячее, проигнорировал зеркало, порадовавшее очередной благоглупостью: «Ну что, нашел себе романтический предмет? Быстро пронесутся летние деньки, как бы потом локти не кусать с тоски».

Летний романчик в лагере, где о семейном положении Главного аврора знала каждая собака… Семья ему все-таки дорога. Валиент тоже отпадал, визиты в магическое поселение на другой стороне озера даже под обороткой - дело опасное. Там каждое новое лицо на виду, а в пабе наверняка уже торчит пара-тройка журналистов, прикативших в Шотландию в поисках сенсации. Вчера двое самых шустрых пытались договориться с директрисой и попасть в лагерь камином. Сегодня они наймут лодку и явятся незваными - самопишущее перо за ухом, десятки вопросов, вертящихся на языке, в глазах горит нездоровый энтузиазм, раздувающиеся ноздри жадно ловят запах жареного. Можно рявкнуть на них и отправить назад, несолоно хлебавши, но Главный аврор хорошо знал эту братию. Если не кинешь им кость, они не отстанут. Будут копать под тебя до тех пор, пока что-нибудь не нароют.

С прессой надо дружить, это он накрепко усвоил. Именно под ее давлением Робардсу пришлось покинуть пост, уступив место тогда еще совсем зеленому Гарри Поттеру. Кингсли попросил бывшего Главу аврората не уходить в отставку сразу, поработать пару лет замом и поднатаскать нового начальника. К счастью, Гавейн согласился - Гарри не представлял, как он,

не зная всех процедурных тонкостей, будет сажать темных магов в Азкабан. Поймать - только полдела, а вот попробуй их прищеми.

Свой вклад в избавление страны от осколков разгромленной волдемортовской армии внес и срочно переметнувшийся на сторону победителей Люциус, с чьей помощью удалось упечь за решетку не меньше половины его бывших соратников. И когда Кингсли поинтересовался у Главного аврора, что ожидает Малфоев, Гарри вспомнил полутемный холодный Малфой Мэнор, кричащую Гермиону, корчившуюся на полу, бледное заострившееся лицо Драко с кругами под глазами, лихорадочный шепот Нарциссы, протянутую навстречу руку, бушующее внизу море огня.

– Я пообещал посодействовать тому, чтобы Люциуса оправдали.

На алой мантии Главного аврора, только что явившегося с задержания скрывавшегося в течение последних восьми месяцев Долохова, таяли снежинки, а за фальшивым окном кабинета министра безмятежно светило солнце, отражаясь от водной глади; зеленели растущие на берегу реки кипарисы; кучерявые облака цеплялись за макушки высоких гор.

Кингсли рассеянно постучал ногтем по списку Упивающихся, где фамилии преступников, уже получивших свои сроки, были выделены красным.

– Думаешь, это от тебя зависит?

Гарри посмотрел в широкоскулое лицо:

– Я хотя бы попытаюсь. Люциус Малфой тот еще подлец, но у него есть семья. Многие в этой войне потеряли близких - Тедди и вовсе остался круглым сиротой. Если можно проявить милосердие к врагу…

– То есть Тедди Люпин остался сиротой, а мы будем проявлять милосердие к врагу?
– нетерпеливо спросил Кингсли.

– Даже если Люциус сядет до конца жизни, Ремуса и Тонкс этим не вернуть, - Гарри бестрепетно встретил взгляд министра; некоторое время они сверлили друг друга глазами.
– Нарциссе вменить нечего, Драко просто запуганный мальчишка. Испорченный и дрянной, но за это не сажают. Считай меня наивным, но я готов дать Малфоям шанс стать добропорядочными магами.

– Ха, - выдохнул Кингсли, поднимаясь из кресла и опираясь на стол руками.
– Ты не наивный, ты молодой. Пойду тебе навстречу; гляди, не ошибись. Случись что, вся ответственность будет лежать на тебе. И вот что, Гарри… Время сейчас такое, что аврорат и министр должны быть едины. Мне нужна правая рука - ликвидировать коррупцию, вымести отсюда нечистоплотных сотрудников, навести порядок в Министерстве и стране, упрочить влияние на Визенгамот… Я могу на тебя положиться?

Политические игры Гарри не нравились, но Кингсли нужна поддержка для проведения задуманных реформ. Пойдя на уступки в вопросе с Малфоями, министр мог с полным правом рассчитывать на ответный жест. Главный аврор должен быть человеком Шеклболта.

– Несомненно, - заверил Гарри.
– Любая помощь, какая только потребуется. По первому твоему слову.

Три - магическое число. Гарри уже дважды спасал Драко: от огня и от Упивающегося смертью, на третий раз он обеспечил бывшему однокурснику и его семье свободу. Теперь малфоевскую семейку с чистой совестью можно было выкинуть из головы. Гарри не обольщался на их счет - ни Люциус, ни Драко не будут питать к нему благодарности. Такая уж порода… на гербе у них извиваются змеи и драконы, а родовой девиз гласит: «Всегда преобладают над святостью».