Блистательный Химьяр и плиссировка юбок
Шрифт:
Медь — металл красивый и блестящий, но легко поддается окислению (сильный яд «ярь-медянка»), а потому требует большого умения лудить поверхность. В ПТУ этому тогда не учили: не было ПТУ, и не считалось приличным учить секретам кого-нибудь, кроме сыновей и племянников. Такое умение человек мог таскать с собой без труда, куда бы его судьба ни забросила. А евреев, увы, судьба часто и безжалостно кидала.
Ну а третья причина в том, что евреями освоена была в общении с окружающим миром «сфера обслуживания». Это и понятно — землей они не владели, как господа. И не были к ней прикреплены, как подданные. Тут профессия медника ничем не отличается от других ремесленных занятий.
В Азербайджане есть горное селение
В Бухаре я хотел купить медный поднос с крышкой для плова. Мне сказали, где это лучше всего сделать, но потом вспомнили, что сегодня суббота, и вздохнули: «Мастер сегодня не работает…»
А на Украине мастера-лудильщика кое-где называли «котляром».
Почти все Котляры, которых встречал автор, были евреями: Боря Котляр, Сёма Котляр, Котляр Роза Моисеевна…
Шустер и однофамильцы
Среди распространенных еврейских фамилий заметное место занимает Шустер — со всеми ее разновидностями: Шустерман, Шустерович, Шустерзон. Ну, шустер и пр. — дело понятное: сапожник — он сапожник и есть. Потому никого не удивляет и русифицированная форма той же фамилии: Сапожник и Сапожников. Менее понятны Башмакчи и Скапат (и та, и другая встречались в Крыму среди тамошних евреев-крымчаков: башмакчи — башмачник, а скапат — от арамейского слова, обозначающего сапожника; встречалось оно прежде всего в Испании, но привычка евреев к недобровольным странствиям принесла его и в Крым, и в Турцию, и даже дальше). Надо, однако, разбираться в иврите, чтобы понять, что Сандлар на этом языке тоже значит «сапожник». А уж фамилия Сандлер (тот же самый Сандлар) звучит просто по-германски, не хуже, чем Зильберман или Сапирштейн.
Причина тому в распространенности сапожного ремесла среди евреев, особенно в Восточной Европе и на Востоке.
Сказано в Сангедрине: «семь лет продолжается голод, а в дом ремесленника он не заглядывает». Многие учителя Талмуда зарабатывали на жизнь ремеслом, а рабби Йоханан ха-Сандлар, как и следует из его прозвища, был сапожником, и никому из людей в голову не приходило сомневаться в его словах из-за простого этого занятия.
Как мы знаем, круг занятий в средневековом гетто был ограничен, желающих прокормиться было куда больше, чем возможностей, а христианские цеха к себе евреев не принимали. Но гордостью цехов было производство новой обуви, ремонтом они, как правило, не занимались, и так уж вышло, что ремонтом обуви стали заниматься евреи. (То же было и с портняжным ремеслом, как мы уже писали.)
Но как-то вышло, что ремесло это не получило такого развития в Польше, Литве, Белоруссии и на Украине, как портняжное искусство. Как правило, не шили евреи новых сапог и туфель, а чинили пришедшие в негодность. И сапожников, что сидели на улице на ящике, а перед ними стоял другой ящик для инструментов и всякой дратвы, обычно презрительно называли «а латутник», то есть мастер ставить заплаты. Сам голодранец и такую же голо-ту обслуживает…
Поэтому в рассказе Шолом-Алейхема высоко мнящая о себе местечковая дама, увидев, что в ее дом пришел сапожник, отказывается туда зайти и возмущенно восклицает: «А бише! А шустер ин дер гейм!» — «Позор! Сапожник в доме!». Сапожник в доме благородной дамы, жены
Множество евреев-сапожников ходили по Белоруссии и Украине и, остановившись в деревне на несколько дней, чинили крестьянам чеботы и сапоги. Человек, конечно, полезный и трудяга, но с чего, скажите, его уважать: кто отдает чинить рваную обувь? Бедняки. Так вот эти бедняки еще и его нанимают… (Правда, следует сказать, что домой без заработка он не возвращался — а что еще человеку надо?)
На мусульманском Востоке — к примеру, в Бухаре — мелкий ремонт обуви еще в середине прошлого века был чисто еврейским занятием. Так же, как и чистка обуви. Мусульмане этим не занимались: что они — евреи, что ли? (Не хотелось бы оправдывать свойственное многим мусульманам стремление напомнить живущему среди них иноверцу его невысокое место, но… Многие ли евреи в Москве или Санкт-Петербурге занялись бы чисткой обуви? Нет — это было делом ассирийцев-айсоров, совсем недавних неустроенных беженцев, начавших новую жизнь с самой нижней позиции социальной пирамиды.)
И если, перебравшись в Новый Свет, большинство евреев находили себе место в «шматес-бизнесе» — на крупных фабриках одежды: портными, закройщиками, грузчиками и т. д., то сапожное ремесло среди ставших американскими евреев популярностью не пользовалось. В сапожники там чаще всего шли немцы, а потом почему-то поляки: кто начинал как латутник, а кто шил добротные хорошие башмаки.
А фамилии Шустер, Шустерман, Сандлар и Сандлер, а также труднопроизносимая в Америке Сапожников оставались, показывая, сколько же предков промышляли шилом, молотком и дратвой.
Странно только, что при таком обилии в еврейском языке нет поговорки: «Шикер ви а шустер». (Если вы не знаете, «шикер» — «пьяница».)
«Только для еврейских глаз»
Эта английская идиома обозначает особо ценный и дорогой предмет. Кстати, английское «Jew» — «еврей» — на первый взгляд имеет единый корень со словом «jewelry» — «ювелирное дело». Но это только на первый взгляд, в действительности происхождение у слов разное, а так — просто похожее сочетание букв и звуков. В идиоме же сказались две вещи: распространенное мнение о том, что евреи сильно богаты, можно сказать, богаче всех, а также упомянутая нами случайная схожесть слов «еврей» и «ювелир».
Схожесть могла бы быть и не столь случайной, ибо ювелирное мастерство спокон веку было ремеслом (и высоким художеством) очень даже еврейским. Об этом, среди всего прочего, говорит и огромное богатство еврейского языка для обозначения драгоценных камней. Многие из них плохо поддаются переводу на иностранные языки. Скажем, «саппир» переводили всегда как «сапфир», но многие знатоки иврита считают, что правильнее было бы «ляпис-лазурь». «Таршиш» — то ли «хризолит», то ли — «аквамарин». И так далее. Ведь один и тот же минерал может иметь разные оттенки и даже разные цвета. Но для того, чтобы все это различать и точно называть, нужно быть специалистом. (Для примера: в чукотском языке нет своего слова «пальма», ибо чукчи ее отродясь не видели, зато существует примерно 70 терминов для обозначения состояния снега, от которого на Чукотке никуда не денешься.)
Древние евреи любили украшаться, не забывая и серьги в носу, и кольца там же (хоть слово «пирсинг» не изобретали и даже не слышали), и браслеты на руках и на ногах, а в стране много было ценных камней и меди (хоть «эйлатский камень» возьмите к примеру). И импорт был развит из страны Офир и прочих концов света. Так что все условия для развития ювелирного мастерства существовали. Что же касается «времен потом», то ремесленник, особенно владеющий мастерством, неведомым другим, находится в лучшем положении, чем кто бы то ни был другой. И по долгим путям изгнаний и переселений шло и традиционное мастерство.