Близко к сердцу

Хэсли Одри

— Я боялся нечаянно сболтнуть что-нибудь, — прошептал он, щекоча носом ее ухо.

— Я должна кое-что объяснить… — проговорила Эстелл, вся дрожа и отчаянно пытаясь собраться с мыслями.

— Нет! — хрипло возразил он. — Нам не нужны слова, пока… Сейчас они нам не нужны! — Стивен развязал пояс ее халата и тихо застонал, ощутив ее наготу. — Ты помнишь, Эстелл? — прошептал он, когда его руки подхватили снизу ее груди. — О да, ты помнишь, — тихо засмеялся он, почувствовав, что ее тело напряглось

от ласкающих прикосновений его пальцев.

Эстелл попыталась повернуться к нему лицом, чтобы вновь испытать невообразимое блаженство держать его в объятиях. Но Стивен противился.

— Я хочу обнять тебя! — запротестовала она, поднимая руки и поворачивая голову навстречу его поцелую.

— Слишком долго я ждал этого! — выдохнул он. — Я буду не в силах остановиться, если позволю тебе сейчас повернуться! Мы окажемся беззащитными, и будь проклят, если знаю, как тогда мы сможем преодолеть эту лестницу, — простонал он, впиваясь в ее полуоткрытые губы.

Их перемещение в его комнату было длительной и мучительной процедурой, несколько раз грозившей сорваться. Наконец они добрались до нее. Задыхаясь в безумной вакханалии прикосновений и любования друг другом, торопливо сбросили одежду, словно боялись, что кто-то помешает им.

— Обещаешь не убегать? — вопросительно прошептал он, отрываясь от нее и требовательно всматриваясь в ее лицо горящими глазами.

Я не хочу, чтобы ты дал мне убежать, — в смятении призналась она и внезапно рассмеялась.

Стивен захохотал в ответ и, неожиданно упав навзничь на кровать, потянул ее за собой. Их изнемогающие в удушливой страсти тела сплелись.

Перевернувшись так, чтобы она оказалась на спине, он оторвал ее руки от себя и прижал их к постели. Глядя на нее блестевшими от возбуждения глазами, Стивен медленно наклонял голову вниз, пока его губы нежно не коснулись сначала одного, потом другого восставшего пика ее груди. Назад и вперед, назад и вперед двигался он вокруг каждого соска, губами, языком и зубами дразня их и напоминая о таком неземном блаженстве, что у нее стали вырываться крики протеста.

— Я стараюсь не позволить тебе заставить меня действовать слишком поспешно, — произнес он невнятно.

— Почему? — выкрикнула она.

— Кажется, я все еще тешу себя мыслью, что не теряю контроля, — вздохнул он, освобождая ее запястья и проводя руками по плечам и предплечьям, а потом вниз по ее телу.

Стивен издал тихий дрожащий стон, когда руки Эстелл обвились вокруг его шеи, а ее тело неудержимо изогнулось ему навстречу под влиянием горячих волн страстного желания.

— Нет! — с недоверием выдохнула она, когда он неожиданно сел на постели и отвернулся от нее.

— Я перестал тешить себя мыслью, что не теряю контроля… Но и не собираюсь отступать, —

нетвердо, но торжественно заявил он, когда она, тоже поднявшись, прильнула к нему. Он взял ее руку и показал, как он ее жаждет. Она прижалась губами к гладкой загорелой спине, ощущая солоноватую прелесть его кожи и бормоча слова любви.

Когда он вернулся в ее объятия, эти слова стали бессвязными и растворились в жадных поцелуях, а через несколько секунд она уже вскрикивала от восторга, и ее тело приветствовало взрывную мощь Стивена. Потом крики стали стихать и перешли в тихие беспорядочные всхлипывания. Ей показалось, что ее тело рассыпалось на множество маленьких островков наслаждения.

— Кажется, мои воспоминания были неверны, — прошептала Эстелл.

— Неужели! — откровенно усмехнулся он, а учащенная пульсация его плоти внутри ее лона стала размеренной.

— Они содержали явную недооценку, — простонала она, сжимая его голову и лихорадочно целуя лицо.

Позднее, когда она еще раз ощутила это сладкое опустошение, оно почти мгновенно сменилось еще более неудержимым и требовательным желанием, стремлением вновь ощутить головокружительное наслаждение.

— Что ты делаешь со мной, Эстелл! — Нотки торжества прозвучали в его восклицании перед тем неповторимым моментом, когда весь мир вокруг них сначала замер, а потом взорвался.

Несколько минут они лежали неподвижно, тяжело дыша. Потом, демонстрируя оставшиеся в нем силы, к чему Эстелл отнеслась весьма скептически, Стивен взял на себя трудную задачу вытянуть из-под нее стеганое одеяло. То и дело останавливаясь, чтобы чмокнуть Эстелл в место, оказавшееся возле его губ, он наконец справился с одеялом и накрыл их обоих.

— Ты забыл взбить подушки, — лениво поддразнила она и едва не задохнулась от радостных ощущений, когда один из его случайных поцелуев пришелся ей в подбородок.

— Неблагодарная женщина! — проворчал он с ирландским акцентом, соскальзывая чуть ниже и кладя руку ей на грудь. — Делай что хочешь со своей подушкой, а мою оставь в покое. Она у меня замечательная!

Эстелл медленно провела пальцами по его волосам, и ей показалось, что сердце вот-вот разорвется от счастья.

— Сожалений нет? — нежно спросил Стивен.

— Никаких! — мечтательно ответила она.

— Теперь ты понимаешь, как неразумно было убегать от меня тогда, в Брайтоне?

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Эстелл, и дыхание у нее перехватило от недоброго предчувствия.

— Ты была со мной так недолго, и я не успел успокоить твою душу.

— Стивен, я должна объяснить…

— Ты не должна объяснять ничего! Все, к чему я стремлюсь, — это проводить в Лондон уверенную в себе женщину.