Близнец Бешеного
Шрифт:
— Не можем сломать его физически, сломаем морально, — пояснил Будалов, разлил водку и предложил: — Давай выпьем за твой тост, но немного его переиначим: выпьем за то, чтобы наши возможности совпадали с нашими желаниями!
— Не понял, в чём разница, но давай! — согласился майор.
Выпили. Закусили.
— И что ты предлагаешь? — спросил Баринов.
— Ну, во-первых, придумать возможность сообщить ему о самоубийстве невесты….
— Его невеста наложила на себя руки? — нахмурился Баринов. — Вот не везёт бедолаге, — искренне посочувствовал он. — И как это произошло?
— Повесилась…
— А
Судьба! — капитан картинно вздел глаза кверху, потом не выдержал и рассмеялся. — Шучу! Прикинь, в моё дежурство звонок: труп по такому-то адресу… Выезжаю: самоубийство! Казалось бы… все понятно, ан нет, перед тем как повеситься, девушка была изнасилована…
— И тебе поручили заняться этим расследованием?
— Вот именно!
— Удалось отыскать насильника?
— Какое там… — капитан махнул рукой. — Эта припадочная дурочка…
— Про мёртвых или хорошо или никак! — недовольно оборвал его Баринов.
— Ты прав, конечно… — моментально согласился Будалов. — Короче, самоубийца тщательно себя вымыла, оделась в подвенечное платье и в петлю… А отпечатков своих насильник не оставил… Попытался я и так и этак столкнуть дело с мёртвой точки — ни в какую! Пришлось дело отправить в архив. Но во время следствия я и выяснил, что у неё именно с нашим подопечным и был назначен день свадьбы…
— Ничего себе: судьба у парня! — с огорчением вздохнул майор. — Мало того, что сам загремел за решётку, так ещё и невесту изнасиловали, но и этого мало: она ещё и ушла из жизни… И как символично: в подвенечном платье, словно со смертью обручилась… — майор покачал головой. — А наш парень что, не знает о том, что произошло с его невестой?
— Откуда? Мы его накануне арестовали на прямо месте происшествия, ограбления, то есть… — капитан как-то странно посмотрел на Баринова.
— И что, никто ему не сообщил?
А кому сообщать-то? Сам он — сирота, а родители девушки в таком шоке от того, что произошло… Им, конечно же, не до него… Представляешь, каково им было узнать и увидеть свою единственную дочь болтающейся на верёвке?
— Да, зрелище не для слабонервных… — со вздохом жалости согласился майор, после чего, немного подумав, нерешительно предложил своему приятелю: — Послушай, Серёжа, а может, достаточно с него?
— Пожалел? — укоризненно заметил Будалов и тут же неожиданно спросил: — А ты знаешь, что он вовсе и не хотел этой свадьбы? — капитану хотелось так очернить Серафима, чтобы его приятель сам разочаровался в нём и захотел принять активное участие в задуманном.
— Как это не хотел? — не понял Баринов. — Тебе-то это откуда известно?
— А ты не забыл, что именно я расследовал оба дела: и его невесты и его самого, а? — недовольно напомнил капитан.
— И что?
— А то! Этот подонок, который так неожиданно вызвал твоё сочувствие, сам и навёл насильника на свою невесту, чтобы потом предъявить ей измену и расторгнуть помолвку!
— Ничего не понимаю: если это так, то почему ты говоришь, что дело об изнасиловании пришлось отправить в архив, если насильник тебе известен? — удивился Баринов.
— В том-то все и дело, Серёжа,
— Не понимаю, но откуда тебе известно, что Понайотов и натравил насильника на свою невесту? — не унимался майор.
Господи, Серёжа, какой же ты дотошный! — недовольно пробурчал себе под нос Будалов: он понял, что несколько заигрался в придуманных обвинениях и теперь искал разумный выход из тупика, в который сам себя и загнал, и вдруг вспомнил одну народную истину: «Повинную голову меч не сечёт!» — Если честно, Серёжа, то по моей вине случилось так, что человека, который слышал, как Понайотов пытался найти насильника для своей невесты, я не сразу вызвал к себе на допрос… — он виновато скривил губы. — Промедлил, как говорится…
— И что случилось с этим свидетелем? — догадливо спросил Баринов.
— Поехал на рыбалку и утонул по пьяни… — на ходу придумал Будалов.
— Или ему помогли утонуть? — предположил майор.
— Это тоже подверглось проверке в первую очередь, но… вместе с утопленником находилось трое его приятелей, которые в один голос утверждали, что рядом с ним никого не было: они пили, и никто из них, кроме несчастного, никуда не отлучался… А тот отошёл, как они сказали, «до ветру», и они о нём просто забыли, а через полчаса вспомнили, стали кричать, звать его… И когда не услышали от него никакого ответа, забеспокоились, пошли искать и обнаружили на берегу…
— На берегу?
— Ноги с опущенными штанами на берегу, а голова в воде… Видно, пописать хотел, да поскользнулся и упал головой в воду… — капитан нагромоздил столько подробностей в этой вымышленной им самим истории, что, казалось, сам в неё поверил. — Был пьяный и тут же захлебнулся…
Да-а, — протянул Баринов. — Не повезло тебе: мог раскрыть дело, а пришлось сдать в архив… — и снова собрал в кучу морщины на лбу. — Одного я в толк не возьму: если они назначили день свадьбы, то почему он, ни с того, ни с сего, решил отделаться от своей невесты, да ещё столь жестоким способом?
— Ему стало известно, что она забеременела, — не моргнув глазом, сочинил капитан очередную мерзость. — А парень молодой, ему учиться хотелось, да и погулять ещё хотелось… А здесь пелёнки-меленки…
— Так вот он какой, оказывается, гусь! Такую мразь, действительно, гнобить нужно! Ишь, белым и пушистым прикидывается!
Баринов не на шутку разозлился на того, кто столько раз окунул его — майора советской армии! — и в грязь лицом! Но ещё больше злился на себя за то, что выразил сочувствие такому подонку!
— И что ты предлагаешь?
— Например, сделать так, что бы этот ублюдок срок получил по максимуму! Но сначала нужно придумать, как… — капитан задумался, не без усилий наморщил лоб. — Например, можно ему нужного нам адвоката подставить, чтобы тот направил его мысли в нужное нам русло… — предложил он.
— А можно на другую статью раскрутить! — тут же воскликнул Баринов.
— Как это?
— Пока не знаю: думать нужно!
— Вот именно: думать!
Будалов явно повеселел, довольный тем, что ему удалось так легко исправить допущенную оплошность во время своих фантазий о Серафиме.