Блондинка в бетоне (Цементная блондинка, Право на выстрел)
Шрифт:
В Паркер-центре через дверь, открывающуюся непосредственно в коридор, Босх прошел в конференц-зал. Днем раньше Ирвинг решил, что вновь созданная спецгруппа по последователю будет работать в конференц-зале, с тем чтобы заместитель начальника всегда был в курсе дела.
Кроме того – это не было произнесено вслух, но и так было всем ясно, – при таком раскладе есть шанс, что информация далеко не уйдет, по крайней мере в ближайшие несколько дней.
Когда Босх вошел в помещение, там были только Ролленбергер и Эдгар. Босх заметил, что на круглом столе
– Босх, – сказал Ролленбергер, – добро пожаловать в наш оперативный штаб. Вы сейчас свободны от суда? Между прочим, здесь нельзя курить.
– Свободен до вынесения вердикта, но в случае вызова должен прибыть туда в течение пятнадцати минут. Как тут дела? Что делает Мора?
– Ничего особенного не происходит. Пока все тихо. Мора провел утро в Вэлли. Ездил в Шерман-Оукс, в адвокатскую контору, а потом зашел в пару кастинговых агентств, тоже в Шерман-Оуксе.
Говоря это, Ролленбергер заглядывал в лежавший перед ним на столе журнал учета.
– Потом он посетил пару домов в Студио-Сити. Возле них стояли автофургоны, и Шихан с Опельтом предположили, что там, возможно, идут съемки. Ни там, ни там он долго не задержался. В любом случае сейчас он вернулся в отдел по безнравственности – Шихан звонил сюда пару минут назад.
– Мы получили еще людей?
– Угу, Мэйфилд с Иде в четыре должны сменить первую группу. После этого мы пустим в дело еще две группы.
– Еще две?
– Шеф Ирвинг передумал и решил установить круглосуточное наблюдение. Так что мы будем следить за ним всю ночь, даже если он просто будет спать у себя дома. Лично я думаю, что это хорошая идея – установить круглосуточное наблюдение.
«Ага, особенно если так решил Ирвинг», – подумал про себя Босх, но вслух ничего не сказал.
– И какая у нас частота? – посмотрев на рации, спросил он.
– Частота, частота… ах да – пятая частота. Симплекс пять. Эта частота используется только при чрезвычайных ситуациях – ну там при землетрясении, наводнении и тому подобных вещах. Шеф решил, что лучше не использовать наши обычные частоты. Если Мора тот, кто нам нужен, он может прослушивать радио.
Босх подумал, что Ролленбергер, вероятно, считает и это хорошей идеей, но спрашивать его не стал.
– Думаю, это хорошая идея – так вот соблюдать осторожность, – сказал лейтенант.
– Конечно. О чем еще я должен знать? – Он посмотрел на Эдгара, который все еще висел на телефоне.
– Он до сих пор пытается найти ту, которая четыре года назад осталась в живых. Он уже добыл копию дела о разводе Мора. Возражений ответчика по нему не было.
Повесив трубку, Эдгар записал что-то в блокнот и, не глядя на Босха, встал.
– Спущусь вниз, выпью кофе, – сказал он.
– Хорошо, – сказал Ролленбергер. – К концу дня
– Прекрасная идея, – сказал Босх. – Пожалуй, я спущусь вместе с Эдгаром.
Эдгар шел быстро, стараясь оторваться от Босха. Подойдя к лифту, он нажал кнопку вызова, но затем, не замедляя шагов, прошел мимо лифта и направился к лестнице. Босх последовал за ним, и когда они оба спустились на один этаж, Эдгар вдруг остановился и резко обернулся:
– Почему ты идешь за мной?
– За кофе.
– Чушь какая!
– Ты…
– Нет, я еще не разговаривал с Паундсом. Ты же знаешь, что я был занят.
– Вот и хорошо. И не надо.
– О чем ты говоришь?
– Если ты не говорил об этом с Паундсом, то и не надо. Забудь об этом.
– Ты серьезно?
– Да.
Он все еще скептически смотрел на Босха.
– Пусть это будет для тебя уроком. И для меня тоже. Ладно?
– Спасибо, Гарри.
– Не надо говорить мне «спасибо, Гарри». Просто скажи «ладно».
– Ладно.
Спустившись на следующий этаж, они подошли к кафетерию. Вместо того чтобы разговаривать в присутствии Ролленбергера, Босх предложил выпить кофе за одним из столиков.
– Ганс Вверх – это еще та штучка, доложу я тебе, – сказал Эдгар. – Мне все видятся часы с кукушкой, только вместо кукушки все время выскакивает Ролленбергер и говорит: «Прекрасная идея, шеф! Прекрасная идея, шеф!»
Босх улыбнулся, и Эдгар облегченно засмеялся. Гарри видел, что с него словно слетела огромная тяжесть, да и сам он был рад тому, что сделал.
– Значит, насчет выжившей пока ничего нет? – спросил он.
– Пока неизвестно, где она. Но эти четыре года, что прошли с тех пор, как она убежала от Кукольника, были для Джорджии Стерн не слишком удачными.
– А что случилось?
– Ну, я почитал ее бумаги и поговорил с некоторыми ребятами из нравов – похоже, она села на иглу. После этого ее внешность уже не годилась для съемок. Понимаешь, кто же будет смотреть такой фильм, если у девушки следы от уколов на руках, ногах или шее? У наркоманов в этом бизнесе возникают проблемы: на экране ты совсем голый, и скрыть это дерьмо не удастся.
– Так или иначе, я поговорил с Мора, просто чтобы установить формальный контакт и сказать ему, что я ее ищу. Он и дал мне эту наводку насчет следов от иглы, но больше у него ничего нет. Ты как считаешь, правильно было, что я с ним говорил?
– Думаю, что да, – немного подумав, сказал Босх. – Лучший способ удержать его от подозрений – действовать так, будто он знает столько же, сколько и мы. Если бы ты его не спросил, а потом он узнал бы от осведомителя или от кого-то из отдела нравов, что ты ее ищешь, он бы, вероятно, догадался.
– Ага, я именно так и подумал, так что позвонил ему сегодня утром и задал несколько вопросов. Насколько ему известно, кроме нас никто не работает по этому новому делу. О нашей спецгруппе он ничего не знает. Пока не знает.