Блондинка

Браун Картер

Мы снова сели в машину и проехали к обветшалому дому с облупившейся краской. За домом тянулся пологий спуск к пляжу.

– Вот здесь он жил, - объяснил Монро.
– Хотите взглянуть?

– О, не думаю, благодарю. Он вышел из дома, поднялся на вершину скалы и спрыгнул?

Монро кивнул:

– Да. Они хватились его только через два часа. У него был раут в это время.

– Кто "они"?

– Гости. Это, может, был не совсем раут, но, во всяком случае, они всерьез клюкнули. Один из них видел, что Меннинг вышел

через заднюю дверь около полуночи, но подумал, что тот просто вышел проветриться.

Только к двум часам утра они забеспокоились, что он не возвращается.

– Ничего себе был вечерок!

– Воображаю. Меннинг славился сенсационными вечерами, - сказал Монро ядовито.

– Вы помните, кто у него был?

– Всего несколько человек. Это было вскоре после того, как девушка...

Я резко перебил:

– Я тоже знаю об этой истории. Малышка шестнадцати лет, у которой, возможно, было слабое сердце.

Он некоторое время смотрел на меня.

– По-видимому, вы хорошо осведомлены, лейтенант.

– Да, лейтенант, - ответил я.
– Кто присутствовал на этом вечере?

Он минут подумал:

– Давно это было, знаете. Я помню некоего продюсера, от вида которого мне становилось не по себе. Он был там.

– Коте?

– Да-да, Коте. Еще финансист Хиллари Блейн.

– И Кент Фарго?

– А, да, теперь вспомнил! Он тоже был. И даже та дама, которой вы занимаетесь, Джорджия Браун.

– А Кей Стейнвей?

– Эта хваленая певица...

– Отличная, простите!
– поправил я.

– Которая не умеет петь, во всяком случае.

– С этим я согласен. Она присутствовала?

– Нет. Было только пятеро, включая Меннинга.

– Больше никого?

– Я в этом уверен, лейтенант, - коротко ответил он.

Я взглянул в последний раз на дом, и мы поехали.

Монро закурил и слегка расслабился:

– Больше ничего, лейтенант?

– Девушка, - сказал я.
– Расскажите о ней.

– Это дело деликатное, - начал он осторожно.
– Я ведь только фараон, вы знаете, что это значит...

– Конечно. Я знаю, что дело замяли после того, как Меннинг бросился с этой скалы. Я задаю вам этот вопрос не для своего удовольствия, лейтенант.

– Тут неподалеку есть бар. Может быть, мы там остановимся?

– Я как раз подумал, что меня что-то беспокоит. Оказывается, у меня просто жажда.

Мы доехали до бара и устроились в боксе. Монро взял ром, а я - виски.

– Ее звали Джеральдина Морган, - начал Монро.
– Она приехала из Луисвилля, Кентукки. Она выглядела гораздо старше своего возраста. После несчастного случая стало известно, что она сбежала из дому. Классическая история маленькой провинциалки, привлеченной блеском большого города и решившей туда приехать.

Ничего оригинального.

Он отпил глоток рома.

– У меня есть дочь, - продолжал он.
– Ей девятнадцать

лет, и она собирается стать медсестрой. Когда произошла эта драма, ей было столько же, сколько маленькой Морган. Мороз по коже, как подумаешь, что может случиться с красивой и совершенно беззащитной девчонкой.

– Думаю!

– Ее мать умерла. Старик работал в ночную смену.

Была еще старшая сестра, лет двадцати, которая не часто бывала дома. Крошка возвращалась из школы в большинстве случаев в пустой дом. Денег не хватало, к тому же старик закладывал. В один прекрасный день девочке все это надоело, и она уехала.

Он допил свой стакан.

– Итак, она прибыла в солнечную Калифорнию и собиралась сниматься в кино, а пока что сидела без гроша и устроилась работать официанткой. Тут ее и встретил Меннинг.

Монро нерадостно засмеялся:

– История настолько избитая, что ее не стоит и слушать. Знаменитый актер и девчонка, верящая в Санта-Клауса. Меннинг быстренько прибрал ее к рукам и каждый уик-энд увозил к себе в Лагуна-Бич. По его настоянию она бросила свою работу официантки и перешла к нему экономкой. Она даже написала обо всем этом - или почти обо всем - своей сестре.

Она была уверена, что Меннинг даст ей шанс - устроит ей пробу и, если она подойдет, обеспечит ей роль в своем будущем фильме. Она твердила всем и каждому, что, если ее семья вздумает вмешаться, она покончит с собой. Это был для нее единственный, неожиданный случай, который она не собиралась упускать.

– Значит, ее семья ничего не сделала?

Он взглянул на меня:

– Не успели. Через четыре дня она умерла. Я был на дежурстве, когда нас известили. Я поехал на место и нашел Меннинга в халате, вдрызг пьяного. Малютка лежала на постели - он даже не догадался накинуть на нее простыню. Ему было наплевать на нее - он хотел только избежать скандала.

– У нее что-то было с сердцем?

– Возможно, - согласился он.
– Врач что-то говорил о сердечном приступе. Хотя она была вся в синяках. Может быть, у Меннинга была несколько жестокая манера развлекаться, и, возможно, ее сердцу это надоело и оно забастовало. Я говорил об этом с врачом - наедине, конечно. "Вы знаете, почему умирают люди?
– спросил он меня.
– Потому что останавливается сердце. От этого она и умерла". Вы знаете, как я это назвал?

– Догадываюсь, убийством.

– Но я, - продолжал Монро, - только шпик, а не политик. Когда речь идет об обвинительном акте, меня не спрашивают. К тому же - как преследовать мертвого?

– Вам не нравился Меннинг?
– спросил я.

– Меня от него рвало, - глухо ответил он.
– Я ведь познакомился с ним только в тот вечер. Представляете, каково было тем, кто его хорошо знал!

– А Джорджия Браун служила ему сводней? Мне говорили, что она подбирала ему молодых и невинных девушек, а потом держала свечку.