Blue Strawberry

Kurosaki Shizuka

– Ксо! – Выругался Ренджи. – Даже ледяные атаки не берут его. Мы уже все перепробовали, а ему – хоть бы хны…

– А если… – Куросаки вышла из-за груды камней и, привлекая к себе внимание врага, произнесла: – Банкай!

– Придурок! Че ты делаешь?! – Заорала Рукия в спину Куросаки. – Ты еще не полностью восстановился!

– Спокойно… Я знаю, что делаю, – огрызнулась та в ответ. В конце концов, лучше сразу все выяснить, чем раздумывать над различными планами в теории. Да, стратег из Куросаки был отвратительный, но вот воин… – Гетсуга Теншоу! – Завопила она, пуская невероятной силы черную реяцу в своего противника.

Улькиорра говорил, что она схожа с Гран Рей Серо Эспады, и Ичиго надеялась пробить хоть брешь в этом гиганте.

Тщетно. Ямми только почесался. Его глаза налились кровью и он выпустил в наглеца ответное серо огромной величины. Если бы Куросаки не воспользовалась бы сюнпо, то могла бы запросто лишиться жизни. От Ямми просто таки веяло разрушительной силой, хотя Куросаки, столкнувшуюся с Улькиоррой, казалось, уже было сложно чем-то удивить и напугать.

– Ичиго!!! – Все друзья бросились к ней, когда она, стоя спиной не заметила коварной атаки Зеро Эспады сзади.

Однако кто-то еще, такой же огромный преградил путь Ренджи, Исиде и Чаду. Капитан Зараки на их поднятые взгляды улыбнулся своей фирменной маниакальной улыбкой:

– Дети по домам! С таким врагом должен сражаться только опытный воин, а не зеленые сопляки!

Исиду передернуло: «Да как смел этот синигами так обзывать его, квинси, отпрыска благороднейшей из рас?!». Однако тут его в бок пнул Абарай и покачал головой: прекрасно зная настрой своего бывшего капитана перед боем, им следовало всем повиноваться беспрекословно.

– Что с Ичиго? Где он? – Заволновался Чад, не видя в развеявшемся облаке песка и пыли одноклассника. Еще мгновение назад, под кулаком Ямми возвышалась его рыжеволосая фигура, точно нарочно приманивая своей яркой окраской врага. Но сейчас на том месте никого не было.

– Хм… – Капитан Зараки довольно улыбнулся, заметив то же самое. Он закинул свой огромный меч на плечо и направился к Эспаде: – Кучики вовремя убрал моего конкурента с дороги… Что ж, теперь я смогу вдоволь натешиться!

====== XXIX. СЕРОГЛАЗЫЙ ЗАЩИТНИК: В ПЛЕНУ НОВЫХ ФАНТАЗИЙ ======

– Бьякуя?! Эмм… То есть, Кучики-тайчо? Куда вы меня тащите?! – Возмутилась Ичиго, не столько тому ощущению крепких объятий вокруг своих плеч, сколько тому, что капитан 6-го отряда уносил ее от гущи событий в мгновенном сюнпо.

Тот, отпустив брыкавшуюся Куросаки в нескольких десятках метров от взбесившегося Эспады, с укором посмотрел в карамельные глаза нерадивого и беспечного синигами.

– Куросаки Ичиго… Тебе не кажется странным отвергать предпринятые действия старшего по званию?

Она поперхнулась под давлением его остужающего пыл взгляда: хоть Куросаки и не служила в Готее 13, она и впрямь должна была задуматься о некоторой субординации. В голове мигом всплыли ее неучтивое отношение к Хитсугая и Куротсучи, прозвища «старик» для генерала Ямамото и “шляпник” для Урахары, ребяческое поведение с Кенпачи, дружба со всеми лейтенантами… Фамильярности со стороны временного синигами не были такой уж редкостью, а потому воспринимались адекватно, даже с некоторой поблажкой. Но резонное замечание Кучики Бьякуи огорошило ее, точно она и впрямь совершила что-то непростительно дерзкое…

Ичиго, конечно, хотела бы искренне извиниться, подражая Рукии, прошептав: «Хай, капитан. Прошу извинить меня. Этого больше не повторится». Но это

была Куросаки – непримиримая и своенравная, поэтому она лишь недовольно бросила:

– Простите.

Ее взгляд, минуя серо-стальной плен соблазна, обратился вновь к месту сражения. Капитан Зараки с присущим болезненным удовольствием уже во всю рубился с Ямми, отражая атаки и нанося сокрушительные удары по арранкару, слишком сильному, чтобы сразу умереть и лишить его, тем самым, длительного удовольствия от хорошенькой битвы.

«Да, оказаться в такой сече, было бы небезопасным… А впереди намечалась еще уйма дел» – так успокаивала она свой запал. Возвращение в Каракуру, схватка с высшей Эспадой, с Айзеном, с предателями Тоусеном и Ичимару. На ее участь битв еще хватит, главное – поскорее выбраться отсюда. Предчувствие редко зарождалось в ее груди, но если уж такое случалось, то обычно интуиция ее не обманывала. Сейчас Куросаки чувствовала, что там, в мире живых, все складывалось не так просто и легко, как могли задумать опытный Ямамото и проницательный Урахара. Это привносило в ее настроение необъяснимую грусть, но и должную сдержанность.

Все это время капитан не без интереса наблюдал за рыжеволосым воином, пытаясь угадать мысли и эмоции того. Определенно все поменялось в этом синигами с момента их первой встречи. Он выглядел взрослее не по годам. Закаленный в десятках битв и несший непомерный груз ответственности за безопасность своей семьи, друзей, союзников. Возмужавший характер и ум Куросаки Ичиго утратил прежнюю долю ребяческого своеволия, вызывающего так много негодования в глазах благовоспитанного аристократа. Теперь же рассудительность и осторожность, каким-то образом уживавшиеся по соседству со вспыльчивостью и эмоциональностью юнца, вызывали уважение и интерес у Бьякуи, который, переняв привычку своего лейтенанта, стал все чаще наблюдать за другими, не гнушаясь подчас вмешиваться в их жизнь собственным присутствием.

Куросаки сжала кулаки – обычная привычка подавлять в себе чувство бессилия, но у капитана она вызвала неприятное воспоминание о той взбесившейся в башне напарнице, которая, неосторожно прокричала о своих чувствах, тогда как он только начинал свыкаться с мыслью о настоящей сущности временного синигами.

– Что такое, Куросаки Ичиго?.. – Раздался голос Бьякуи.

«Бли-и-ин… – Недовольно протянула девушка в мыслях, попутно обрушивая на капитана гору проклятий. – Ну, почему он опять называет меня так официально?.. После его бесстрастного «Куросаки Ичиго», пропадает враз все желание говорить… А ведь так хочется… Особенно, после того, что я наговорила… Особенно, когда он сейчас со мной рядом…»

– Ничего, капитан… – Проронила она, вмиг краснея и злясь на себя за это. Хорошо еще, что она стояла к нему спиной, а то и вовсе бы сгорела от стыда, увидев наверняка в его глазах должное возмущение: с чего бы это мальчишке краснеть перед взрослым мужчиной. «Эх, жаль, что он не знал, что я – вовсе не мальчишка… Хотя с его-то хваленной проницательностью мог бы уже и догадаться…»

Кучики протянул руку к Куросаки. Он все еще сомневался. Или просто отказывался верить? Но секрет синигами был так волнующе близок, что, казалось, одно прикосновение – и он сможет навсегда разрушить это прикрытие… Бьякуя еще помедлил, раздумывая, но все-таки положил свою ладонь на хрупкое плечо впереди…