Блуждающие токи. Затерянная на Земле
Шрифт:
Как только Роза поняла, что её сознание отошло от сна, она вскочила и схватила листок и карандаш, которые были заранее положены на тумбочку. Чуть меньше десяти секунд она восстанавливала в голове некую логическую последовательность и написала на маленьком квадратном листе: «Поглощение».
Она отбросила карандаш в сторону и долго смотрела на сочетание букв, складывающихся в слово. Нужное ли слово она выбрала? Нужные ли буквы? Достаточно ли они отражают сущность той мысли, что с каждым мгновением неумолимо меркла в её сознании? Теперь уже поздно…
Суть
Роза взяла в руки другие маленькие квадратики с не менее сомнительными заметками. Она перебрала их как игральные карты в руках, однако они не помогли побудить подсознательную память к работе.
Это омрачило её душевное состояние. И, хотя со стороны она всегда казалась такой, её редко что-либо действительно расстраивало. Девушка, скорее, была равнодушной к окружающей жизни, но вот что действительно приводило Розу в отчаяние, так это несовершенство человеческого сознания.
Во сне Розе казалось, что она знает и понимает такие вещи, которые невозможно описать при помощи изобретенных человеком знаковых систем: цифр, формул, букв. Буквы были наиболее субъективными, поэтому, может, она и использовала их, поскольку после непостижимых, неконтролируемых информативных процессов в её мозге, оставались лишь ощущения. Для выражения не хватало цифр, формул, а слова всегда казались не самыми подходящими. Но это все, что было у Розы.
Она вздохнула, продолжая перебирать в руках свои записи. Ей удалось уже разгадать две, придет время, и ясность обретет каждая из них. Все они сложатся в единую картину сущности. Так верила Роза.
Двери в её комнату скрипнули, и из приоткрытой щели показалась осторожно заглядывающая голова Эдуарда. Он увидел задумчиво сидящую на кровати дочь с маленькими квадратными листками в руках. Роза ощутила его присутствие, но никак не отреагировала.
– Опять видишь эти сны?
– спросил мужчина, сильнее отворяя дверь и опираясь на косяк.
Ещё несколько секунд Роза молча смотрела в пустоту перед собой, прежде чем поднять глаза на отца:
– Я никогда не переставала, - ответила она спокойным голосом.
Эдуарда вдруг позвала Лидия откуда-то снизу, он начал разворачиваться, чтобы покинуть комнату дочери.
– Просто мы давно не жили вместе, папа… - сказала тихо ему в след Роза, но отец уже не слышал.
Роза положила свои записи в коробку на тумбочке, оделась и спустилась вниз по лестнице, стараясь не шуметь, чтобы не здороваться с матерью, которая шумно возилась на кухне.
Когда девушке это удалось, она выскользнула на улицу, наполняя легкие утренней свежестью. Солнце уже грело и освещало планету во всю.
От яркого света она прищурилась и прикрыла ладонью глаза. Медленным шагом, девушка отошла чуть влево от крыльца, и когда её глаза привыкли к навязчивым лучам, Роза увидела следующую картину: полуобнаженная фигура незнакомого молодого мужчины возвышалась над декоративным заборчиком, отделявшим их от Кунегунды и её семейства.
Незнакомец был высокого роста с чуть смугловатой кожей, отдающей куда-то в желтизну, и походил на бодибилдера-любителя.
Всё это время Роза стояла неподвижно и смотрела на нового соседа, пока он не повернулся к ней. Но не успел мужчина поприветствовать девушку и улыбнуться своей хищной улыбкой, как на улицу вышел Эдуард.
– Роза!
– окликнул её отец весьма строго, - почему ты тут стоишь и не идешь завтракать? Нам скоро пора выезжать к доктору Стурлссону! Мы опоздаем!
Но на самом деле Роза никуда не опаздывала, а до выезда оставалось ещё полтора часа. Но если бы девушка обернулась, то увидела бы, какой разъяренный взгляд был у её отца, только дубинки в руке не хватало.
«Что за соседи теперь у нас такие: какая-то женщина сует свой нос в чужие дела, а этот вообще поливает тут грядки, как порно-звезда!» - Эдуард так втянул носом воздух, что, казалось, вдали пошатнулись верхушки сосен, и вошел в дом.
Роза бросила недоумевающий взгляд на Матеуша и тоже проследовала внутрь.
– Доброе утро, Роза!
– поздоровалась с дочерью Лидия, перенося на тарелках вафли из кухни на веранду.
– Привет, мама, - ответила ей Роза, прошла мимо и уселась за стол.
– Может, помочь, Лидия?
– Эдуард с вежливостью, но нехотя, предложил свою помощь, уже делая шаг в сторону веранды.
– Да нет, дорогой, все готово почти!
– Лидия улыбчиво отмахнулась.
«Дорогой…» - пережевывал в своем сознании мужчина, усаживаясь напротив Розы.
Наконец Лидия накрыла стол, разлила всем чай и уселась за свои мюсли с овсяным молоком. Роза с удовольствием позавтракала пятью кусочками сыра и четырьмя вафлями с кленовым сиропом, а Эдуард с горем пополам прикончил только две вафли и даже не притронулся к сыру. Лидия, усердно делая вид, как наслаждается уже третью неделю подряд полезным блюдом, заметила его кислое лицо и спросила:
– Дорогой, тебе не нравится?
Эдуард молча отмахнулся, пытаясь дать понять, что дело не в этом.
– Как ты смотришь на то, чтобы выкупить соседний дом?
– спросил вдруг он, не сумев сделать вид, что ничем не обеспокоен.
– Ты о доме Скоптыш-Броньских? Но они ведь только приехали!
– Лидия всплеснула руками, хотя ещё неделю назад сама упрекала мужа, что он не успел купить соседний участок.
– Это неважно, за хорошую сумму они продадут свой дом и купят куда лучше в другом месте, - мужчина отхлебнул воды из стакана.