Блуждающий Трактир

pirateaba

— О.

— А ты пришла из Лискора?

Джаси внезапно покраснела, но чешуя вокруг её лица стала светло-розовой, вместо того чтобы потемнеть.

— Кто, я? Нет… я вообще-то никогда не была в Лискоре. И вообще… нигде, где есть другие дрейки.

— Что? Тогда как?..

— Это долгая история, мисс.

История была рассказана, пока чашка с водой перед Эрин медленно переставала пускать пар и остывала. В доме Джаси было холодно, и это был именно её дом. Эрин поняла часть истории, просто видя, как взаимодействовали Джаси и Грев, но остальное быстро встало

на свои места.

Джаси удочерили. Точнее, она была брошенным ребёнком, которого нашли и воспитали отец и мать – люди. Она прожила в Целуме всю свою жизнь, но эта жизнь не была к ней добра. Её родители, которые заботились о ней и учили её жить среди людей и у которых потом родился Грев… несчастливо расстались. Мать нашла другого мужчину, а отец просто… исчез в один день.

Это была печальная история, которую Эрин много раз слышала в своём мире. Но услышать её здесь… это было удручающе. Но чем Эрин могла восхищаться, так это Джаси. Она продолжала жить, даже когда её родители исчезли. Она нашла работу как [Прачка], пусть у неё и было всего несколько уровней, и зарабатывала достаточно денег, чтобы они с Гревом могли выжить.

Загвоздка была в том, что она не могла одновременно заботиться о Греве и зарабатывать деньги. Его воспитала улица, и Грев научился воровать и заманивать невинных людей в засады. Джаси знала о первой части и делала всё возможное, чтобы остановить это, но она не знала о грабежах.

Когда Эрин полностью рассказала ей о том, что сделал Грев в их первую встречу, и, после того как дрейк перестала угрожать откусить Греву руки, Джаси встала на колени и стала умолять Эрин о пощаде.

— Клянусь вам, я больше никогда не позволю этому случиться. Пожалуйста, не сообщайте о нём. Он – единственная семья, которая у меня осталась.

Что могла сделать Эрин, кроме как согласиться? Джаси заставила Грева извиниться сотни раз и пообещала лучше за ним следить, но Эрин могла только гадать, когда его поймают в следующий раз и что тогда произойдёт.

И, судя по взгляду Джаси, она думала о том же. Так Эрин оказалась в их грязной хижине, с чашкой холодной воды и глядя, как Джаси возвращается к своей работе.

Она стирала за бронзовые монеты день за днём. И делала она это, используя ванну с довольно грязной водой в холодном доме, пользуясь щелочным мылом и своими когтями, чтобы отчистить грязные ткани так хорошо, как только могла.

Это была тяжёлая, изнурительная работа, тем более, что у Джаси не было ни вешалок для сушки, ни тем более стиральной машины или сушилки. Вместо этого она подвесила верёвки к стульям, потолку и так далее, позволяя одежде высыхать, а небольшой огонь, который она поддерживала в камине, добавлял дыма в холодное помещение.

Эрин не знала, нравится ли ей Джаси. Ей, конечно, было её жаль, но это было не то же самое, что симпатия. Но она чувствовала, что не может так просто уйти. Не после того, когда она посмотрела на руки Джаси, вернее, на её когти.

Её чешуйки были бледными… и повреждёнными вокруг когтей. Некоторые даже отсутствовали, обнажая под собой бледно-белую кожу. Судя

по тому, дрейк, как только могла, избегала прикосновений к открытым участкам: это было болезненно. Эрин могла только догадываться, что это её работа по стирке соскребла чешуйки одну за другой.

Это было похоже… на то, как могла бы пройти её жизнь. Возможно. Джаси была чужой в городе, полном разумных, которые не были на неё похожи и которым она не нравилась. Более того, на ней ещё была забота о Греве. Это была неблагодарная, душераздирающая задача. А Эрин…

Эрин нащупала на поясе кошель. В нём были золотые и серебряные монеты, полученные за работу [Трактирщицей] в трактире мисс Агнес. Медных монет у неё было больше, чем у Джаси и Грева вместе взятых. Если бы она дала им всего одну золотую монету, что бы произошло?

Счастье, возможно, на один день? Потом всё вернётся на круги своя. Может быть, Джаси смогла бы купить что-нибудь, что помогло бы ей с мытьём, но место, в котором они находились, изменилось бы не так уж сильно.

А если все монеты? Их наверняка ограбят. И даже так, когда они закончатся, они всё равно останутся нищими. Эрин не была социальным работником, не была экспертом в области благотворительности и помощи, но она знала, что это не лучший вариант.

Но что ещё можно сделать? Она могла бы… уйти и оставить их в покое. Но Эрин отвергала и этот вариант. И всё же… сколько здесь разумных похожи на Джаси? Если Эрин пойдёт в соседний дом, она была уверена, что, скорее всего, будет чувствовать себя точно так же по отношению к людям, живущим там.

Но она знала и Джаси, и Грева. Она знала их имена. Это меняло ситуацию. Просто зная их имена, было так трудно уйти.

— Грев! Помоги мне поднять это, ладно? И не урони, а то мне придётся снова его стирать! — рявкнула Джаси на Грева, пытаясь поднять несколько мокрых рубах.

Эрин откинулась на стуле, наблюдая за их работой, когда Грев подбежал к дрейку.

Да. Если она поможет им вполсилы, она мало что изменит, не так ли? Но если она отдаст им всё, что может, что тогда будет с ней?

Что бы сделала Риока? Придумала бы она гениальное решение или просто покачала бы головой, сказав, что так устроен мир, и ушла бы? Эрин не знала.

[Трактирщица] увидела, как девушка-дрейка поморщилась, когда одежда обернулась вокруг открытого участка кожи, где была содрана чешуя. Но она не издала ни звука.

Эрин посмотрела на окна. Ставни были закрыты… Очевидно, у них не было стеклянных окон, но даже в ставнях были щели, пропускающие зимний воздух. А пол был грязным. Когда они последний раз убирались? А вода в бадье… Скорее всего, её сюда притащила Джаси, но когда она сможет её заменить? Эрин готова была поспорить, что только когда в ней станет невозможно стирать.

Так тяжело. Тяжело и… мало. Это было всё, что у них было, и даже в этом читалась неопределённость. Сердце Эрин болело, когда она смотрела на Грева, неохотно помогавшего Джаси развешивать одежду сушиться у огня. Девушка подумала и пришла к решению, хотя оно могло быть и неправильным.