Блуждающий Трактир
Шрифт:
— Ты? Что ты… Йивлон?
— Йивлон? Это моя племянница, дитя. Я Йенелав Байрес, и я требую ответа, что ты сделала. Что это за колдовство?
— Я не знаю. Я…
Церия помедлила. Что-то было не так. Что-то было так. Неправильно. Правильно. Если два неправильно делают правильно…
— Шевелись! — зарычал Фишес на Йивлон, указывая на неё пальцем.
Она направила меч на него, и юноша отпрыгнул назад, внезапно насторожившись.
— О? Злишься, да? Испытываешь меня, да? Ты должен постараться лучше, сопляк.
— Я Йеннаис Байрес. А ты кто таков?
—
Ксмвр хватался за голову. Фишес и Йивлон кричали друг на друга. Кто-то должен что-то сделать! Церия открыла было рот, но тут до неё дошло нечто ужасное.
Я забыла, как дышать.
Она должна сказать остальным. Но она не может дышать! Церия схватилась за горло. Вырвать его! Тогда она сможет дышать через дырку!
Ксмвр, спотыкаясь, подошёл к ней, обхватив голову руками. Её руками?
— я оТриЦАю. АБбеРаЦия нЕ… Я антиниум. Я отРиЦАю. я…
Фишес потрепал Церию по плечу. Полуэльфийка резко втянула ртом воздух, а потом в ужасе уставилась на крелера размером с человека в грязной мантии.
— Фехтование – благородное искусство, молодой человек. Разве вы не согласны? Что ж, посмотрим, как вы овладеете формами этого искусства, иначе сегодня вы останетесь без ужина.
К Церии повернулась стальная бабочка и раскрыла рот в форме улыбающегося лица Эрин.
— Что я здесь делаю? Ты, в рясе! Отвечай!
Она должна что-то сделать. Уколоть их! Заколоть себя! Разве у неё не было где-то поблизости скелета?
Церия потянулась за кинжалом, но забыла, что такое руки. Она уставилась на пульсирующую плоть на своей руке и постаралась не закричать. Её ладонь раскрылась, и из отверстия в её теле начали выползать маленькие глазки с ножками, похожими на веточки.
В этом не было ничего необычного. В самом деле. Она повернула голову – почти по собственной воле – и оглядела тёмную комнату.
Что это было на стене? Надпись промелькнула в её сознании так быстро, что она не успела её прочитать. Пока весь мир растворялся, Церия снова увидела сияющий свет. На этот раз она прекрасно его поняла.
[Безумие].
Это слово было безумием, написанным магией, и теперь оно пульсировало в мозге Церии. Она улыбнулась ему, а затем её вырвало. Её рвота превратилась в танцующих маленьких жучков, которые попытались её съесть, пока она их не затоптала.
Ну конечно.
Всё это имело смысл.
3.03
Некоторые называют меня гонцом. Другие называют меня босоногим бегуном. И сумасшедшей. Кое-кому я известна под именем [batman]. Я считаю себя достаточно здравомыслящей, но большинство с этим не согласятся. Для таких, как я, у них есть много имён. Но маленький монстр, как раз сейчас преграждающий мне путь, просто лает на меня.
Собаки. Как же я их ненавижу. Паршивый пёс с белой шерстью с коричневыми пятнами снова гавкает, показывая зубы. В его тоне явно слышится рычание… он не просто предупреждает, он прямо говорит мне, что он нападёт, если ему представится возможность.
Ну и ладно. Если он приблизится, я отвешу
Просто задумайтесь о моём положении. Я, Риока Гриффин, стою на снегу в нескольких милях от прекрасного города Целума, держа в руках небольшую завёрнутую посылку, а передо мной стоит собака, преграждающая путь к дому. Я здесь не по своей вине; я на доставке. И я не хочу, чтобы меня покусали.
Меня уже кусали собаки. Дважды – и оба раза, когда я занималась бегом. Дома, в моём мире, некоторые люди считали, что их собакам поводок не нужен. Я уважала их мнение и предлагала таким людям поделиться им с местным инспектором по контролю за животными. Собаки без поводка любят преследовать движущиеся объекты, вроде меня. И они кусаются.
Может быть, дело в генах или в чём-то другом, но собакам я часто не нравлюсь. Возможно, дело в том, что они видят во мне потную, наполненную адреналином неизвестную угрозу, на большой скорости вторгающуюся в пространство, воспринимаемое ими как личное, что провоцирует их инстинкты преследования и нападения. Я не знаю. Но я точно знаю, что каждый человек, занимающийся бегом, ненавидит собак без поводка.
Кроме того, я бегаю босиком. Это означает, что укусы меня беспокоят только больше, потому что у меня имеется десять соблазнительных вкусняшек, которые собака будет не прочь оторвать. Та же проблема касается и моих рук, хотя там у меня только восемь потенциальных для собаки целей. Неделю назад гоблин откусил мне два пальца. Забавная история. Не хочу её повторять.
Собака снова лает на меня и на этот раз громко рычит. Я стою на месте, глядя псу в глаза, и он немного приседает, оскалившись. Он препятствие у меня на пути. Мне нужно попасть в дом, чтобы передать посылку, но хозяин не выходит, и мне кажется, что, если я заору, призывая его, это только спровоцирует пса броситься на меня. Итак. Что мне делать?
Пнуть собаку. Это то, что хочет сделать примерно 90% меня. Другие 10% настаивают, что пёс всего лишь защищает свой дом, что он невиновен и что мне следует проявить сдержанность. Я не очень склонна прислушиваться к этому мнению, но драка на снегу против собаки – это не то, чего мне сейчас хочется. Пёс небольшой… точнее, не такой большой, как мастиф или дог, но он и не пудель.
Он просто пёс. Он заслуживает милосердия.
Хотя мне очень хочется пнуть этого пса. Стоит мне двинуться – он попытается меня укусить. Сначала пнуть, потом спрашивать.
Но, если я пну его, мне придётся причинить ему сильную боль, что не понравится его хозяину. Не самая лучшая идея.
С другой стороны, пёс явно нарушает мой давний договор с природой*, и у меня нет желания выяснять, есть ли у него бешенство. Я до сих пор не уверена, что зелья лечения способны излечивать болезни.
*Соглашение Риоки с Природой гласит следующее: встань у меня на пути, и я тебя убью и сожру.
Вот так начался мой день. В целом, у меня бывали дни и получше.
— Стойте! Здесь шавка и лживая смертная!