Бодуненц forever
Шрифт:
«Ботвы – братвы», – Проктер вошел в экстаз от подвернувшейся рифмы.
– Простите, Александр Леонхардович, но это не мы, а ваши новые стулья! От спонсора, – промычал с пола Альберт Силыч.
– Вообще, вы не находите, что эти «музыкальные» изделия несколько дискредитируют наши пищеварительные органы? – задала острый вопрос фельдшер Валентина.
– И мои кулинарные способности! – поддакнула Татьяна Кирюхина, повар лицейской столовой.
– Так это стулья? – открыл рот Кольцов. – А я думал…
– Плохо же вы о нас думаете! – икнул осмелевший после выпитого
– Немедленно разобраться в чем дело! Где наша кладовщица?
– Тетя Тося, вызванная по селектору, вошла бодрым строевым шагом (правда, взмахи рук не всегда координировали с ногами):
– Стой! Ать-два, – И вытянула руки по швам.
– Не подскажите, уважаемая Антонина Велюровна (Кольцов сделал упор на слове «Велюровна»), откуда у нас эти стулья?
– Знамо откуда. От спонсора, СиСиКэтча.
– Я спрашиваю, кто изготовитель? – уточнил Кольцов.
– С предприятия, что напротив.
– Так это произведение фабрики мягкой мебели «Песня пятой точки»?! – воскликнул завхоз. – Действительно, «песня»!
– А модель стульев называется «Праздник кишечника?» – сострил Серега Кометов.
– Срочно! Срочно заменить материал сидений на… велюр! – громыхнули Их Величество.
– Есть! – козырнула кладовщица и, углядев Кофейню на бюсте, тотчас присела рядом с Аделаидой Викторовной.
Тетя Тося не выдержала:
– Так и хочется отстригнуть у Кофейни его мохнатые уши. Они были бы идеальной мочалкой для чистки подгоревшего жира с чугунных сковородок.
– И не говори! А еще лучше использовать их для отчесывания моего лабрадора! – мечтательно вздохнула Аделаида Викторовна.
Несмотря на тихий шепот, Кофейня обернулся и злобно сверкнул очами. Прикидывался, что глуховат что ли?
– Теперь по остальнам этапам, – вернулся к теме эстафеты директор. – Раскладка. Вот тут Люси набросала, кто где бежит. Похвально: мистер Важник стартует первым. Затем – Аделаида Викторовна…
– Я?!
– Надо, Деля, надо! Вместо Люси. Третий – Альберт Силыч, четвертый – Валентина, пятый… клятвенно обещался выступить за нашу команду известный бегунок, шлифовщик с завода, Паша Серемагин.
– И где он?
– Действительно, где?!
– Под административным арестом. На все пятнадцать суток, – поделился информацией сварщик Кутепов.
– Что же делать?! Тогда…
– Разрешите мне!
– Антонина Велюровна?! Не ожидал!
– Доковыляю, гарантирую! Чувствую себя на миллион!
– Пруф засчитан! Последний – господин Кометов. Итак, сегодня в четыре! Проявим массовость и неукротимую волю к победе!
Все голоснули чоканьем бокалов. «Аперитивка» подошла к завершению, так как весь аперитив был оперативно выпит.
– Что ж, по коням! – директор по обычаю выстрелил петардой в потолок. – Ап!
И все присутствующие мигом (таковы правила чирлидинга) рассредоточились по своим местам в пятиярусной пирамиде. В самом низу на Аристотеле распластался подбрюшьем Кофейня. Кольцов венчал построение сверху, виртуозно балансируя на пышной прическе Аделаиды Викторовны, под разными подмышками которой уютно расположились параллельно
Остальные сотрудники (кладовщица тетя Тося, фельдшерица Валентина, мастер Прохоров, слесарь-гипертоник Тимофеич, фрезеровщик Прокопчиков, сварщик Кутепов, повар столовой Татьяна Кирюхина) удачно дополняли гимнастический ансамбль различными античными позами.
На этой апогейной ноте слегка разомлевший Кольцов начал семафорить сигнальными флажками: «К мортирам!»
Потом все грянули гимн лицея, умело переделанный из полонеза Огинского.
По завершении песнопения Проктер с Татьяной привычно сделали тодес, Валентина – ползунок, Тимофеич – ковырялочку, Прокопчиков – арабеск, а кладовщица Антонина Велюровна зашлась в футвоке нижнего брейка, предварительно лихо оттарабанив повермув. Одновременно Кофейня на голове Аристотеля зажигательно исполнил тверк.
После чего пирамида моментально распалась на составляющие, и все с облегчением стали расходиться (а кто и расползаться) по своим рабочим местам.
– Господа! И не забываем: за час до эстафеты у нас сегодня еще предваряющая «мадерация»! – произнес вслед удаляющимся сотрудникам директор лицея.
Глава 5
10.25
Так и не дождавшись Савелия у подъезда, Люлипупенко забрался под грибок. Там еще никого не было. Оно и понятно: воскресенье. Дрыхнут товарищи. Но не прошло и пяти минут в дверях подъезда возник Музян:
– Бессоница проклятая.
Старый «капельмейстер» вышел в надежде составить компанию остальным. Но обнаружил только Арнольда.
В течение десяти-пятнадцати минут к песочнице подтянулись Витек-Гагулек, Вадик Дулепистый и Шуран Кисельков.
Пенсионер Евсеич также посетил своей персоной утренний сбор.
– Что-то не видел я сегодня нашего общего друга, поди, заболел, – горестно зевнул Музян, имея в виду Бодуненца.
– Может быть, по случаю воскресенья отдыхает? – проронил Вадик.
В отсутствие главного спонсора задушевный разговор в компании явно не клеился.
– Мне сегодня очень-очень печень надо раскачать, – в стихотворной форме пожаловался Шура. – Для эстафеты.
– Так и мне то же самое, – откликнулся Вадик. – Почему я здесь, а не в супружеском ложе.
Витек-Гагулек важно изрек:
– А я, ребята, жду: Саня Водник машину за мной должен прислать. Не забыли? Первый день, как работаю финансовым директором у него. Хотя сегодня по трудовому кодексу и выходной, но дело предстоит, как вы уже отметили, ответственное – эстафета. Кстати, камрады, относительно нее. Мы с Саньком – спонсоры. Поэтому к четырем прошу на ликеро-водочный завод. Компенсируете утренний голод. Уж я вас уважу!