Бог бросил кости. Том 2
Шрифт:
— Хе-е-е, — протянул тот, когда в нейру начали поступать данные с приборов. — У дружка-то скелет из неплохо структурированного углерода…
«Пока Альмер разбирается с анатомией, хочу поделиться информацией крайне увлекательного толка, — прозвучал голос Агмаила, доступный лишь Лориану. — У всех пилотов Перехватчиков, что ты поймал, есть нейра, причём очень похожая на нейру, которую используем мы. Однако либо она работает недостаточно корректно, либо у врагов наших действительно отсутствует какая-либо память, и из эмоций лишь страх».
«Это может быть защита, — ответил Лориан также в мыслях. — Вы бы тоже не хотели,
«Возможно, друг мой, — ответил Бог Разума задумчиво. — Но важно не это. Сегодня я узнал, что некоторое подобие нейры есть у всех Атексетов, и это не просто передатчик, с помощью которого они обмениваются информацией. Это метод полного контроля всем потоком информации, который отдельный Атексет получает от мира. Мы можем заставить вражеские дроны видеть то, чего нет, и чувствовать то, что мы прикажем — надо лишь научиться. На этой войне мы уже показали всё, что умеем — и надо начинать делать то, чего не умели раньше. Paliro elirus kehor — делающие уступят учащимся».
***
Инкубаторий представлял собой белый и чистый просторный зал, где создавались и выращивались человеческие эмбрионы. Длинные ряды сложных установок обеспечивали их всеми необходимыми питательными веществами, чтобы на трёхсотый день появилось на свет новое поколение обитателей Кубуса. Сотни учёных работали здесь же, раз за разом корректируя генетический код, чтобы новые люди становились здоровее, умнее и счастливее предыдущих.
Но сегодня инкубаторий превратился в поле битвы.
Взрыв разорвал потолок, и через образовавшуюся дыру посыпались гранаты с боевым газом. Серый дым стремительно заполнял зал инкубатория, разъедая пластиковые стёкла капсул с эмбрионами; едва сформировавшиеся организмы падали на пол, быстро умирая от недостатка кислорода и едкого газа. Сотрудники инкубатория быстро, как могли, выбежали из зала и закрыли за собой двери — но несколько тел осталось лежать недвижимо, и их кожа медленно обугливалась под воздействием серого дыма.
Через дыру в потолке на тонких нитях спускались Атексеты. Это были существа, наиболее приспособленные к ведению боя в помещении — приземистые, шестиногие, напоминающие больших крабов. Они были покрыты панцирем из неизвестного материала, защищавшим их от едкого газа, который медленно рассеивался, впитываясь в стены и пол.
Атексеты не просто так выбрали инкубаторий для атаки. Уничтожить поколение людей до рождения — приятный бонус, но главное — через коридоры инкубатория можно легко попасть в систему генерации пищи, тем самым лишив Айлинерон ещё одного источника продовольствия. Атексеты прекрасно понимали, что без пищи Кубус падёт очень быстро.
Но они не успели достичь пола, залитого биораствором из уничтоженных инкубаторов. Синие лучи роторных орудий засверкали со всех сторон, и пронзённые ими Атексеты безжизненно раскачивались на своих паутинках. Дроны Айлинерона стремительно ворвались в инкубаторий, скользя на трёх ногах с колёсами и постоянно перемещаясь, уворачиваясь от ответного огня. Распахнулась главная дверь, и Персиваль Алери со своим отрядом Рыцарей оглядел пространство.
Трупы Атексетов, подобно жуткому украшению, висели в воздухе рваным кольцом. Ужасный запах наполнял воздух, но Рыцари не чувствовали его, защищённые боевыми скафандрами. Колёсные дроны сновали по полу в ожидании новых врагов.
«Ставьте
И в следующий миг через дыру в потолке спрыгнуло несколько десятков машин. Это были те самые боевые роботы, один из которых семь лет исследовался Альмером Зормильтоном в своей лаборатории: огромные, человекоподобные, будто бы слепленные из застывшего тягучего материала. Персиваль приподнял уголки рта.
«Рассредоточиться», — скомандовал он, и Рыцари зашагали в разные стороны, неуязвимые для вражеского огня.
Лориану происходящее приносило колючее и подозрительное удовольствие. Как и сказал Агмаил — «делающие уступят учащимся», и сейчас на роли учащихся явно оказались люди. За бесчисленные тысячелетия истории Атексеты накопили множество трюков, и секрет большинства из них оставался для людей неизвестным — но развитие тактики и методов ведения войны сделали своё дело. Атаки Атексетов отражались всё эффективнее, и Рыцари оставались ведущей ударной силой.
Выстрел, блок, блок.
Отряд Персиваля же больше других преуспел в использовании модуля. Это поначалу было сложно — мыслить о мире как о части своего разума, встроить материальное в картину воображаемого настолько правдоподобно, чтобы силой воли контролировать его изменение — но практика сделала своё дело, и всемогущие нити выскакивали из пола и стен, спутывая Атексетов, разрезая их конечности, рассекая пополам жестокой иронией бессловесной мысли Рыцаря, который однажды был таким же образом атакован врагом — и выжил.
Выстрел, выстрел, выстрел.
Борс использовал модуль сдержанно и расчётливо, использовал как оборону — и как сверхточный прицел для своего роторного пистолета. Гвен, давно известная за тягу к строгой аккуратности, превращала в железо части тел и механизмов врага — но лишь ключевые и жизненно важные: они падали на землю, сражаемые одним лишь взглядом холодных глаз, сверкающих серебром зрачков. Линис, похоже, как и Лориан, получала от боя своеобразное удовольствие — она рассекала врагов плоскостями, разрушая молекулярные связи их тел; однажды она сказала, что никогда не упустит шанс пожертвовать эффективностью ради собственной радости. Персиваль же просто деструктурировал врагов, превращая их в безжизненное напоминание прежних форм.
Блок, блок, выстрел.
Люди научились, и научились хорошо. Вторжение Атексетов стабильно замедлялось.
Выстрел, блок, блок, блок.
Это было радостно, и это было подозрительно. Лориану не нравился Франц; но бесчувственной частью разума он хотел бы сказать «план Агмаила сработал идеально» — и сказать это как можно скорее.
Выстрел.
***
Атексеты бывают разных размеров.
Этому тоже учила Война, и это было первое, о чём подумал Лориан, когда увидел, как в дыру в потолке, обламывая её края, проталкивается огромная голова, похожая на голову длинношеего травоядного динозавра. Голова не была размером с дыру, но мозг внутри неё уж точно не обладал аккуратностью поведения. Но он точно обладал градиентным генератором.