Бог не проходит мимо

Сысоева Юлия

Да, она мечтала о рае, но земное счастье, жажда мужской любви, желание иметь детей были выше желания попасть в рай, да еще в столь юном возрасте - Насире едва исполнилось семнадцать.

В самый разгар пира Султан приказал привести пленного.

Ввели парня небольшого роста с сильно разбитым лицом.

– Развяжите его, - с важностью произнес Султан.

Ахмет быстро развязал ему руки. Парень стоял, понурившись, растирая синие затекшие ладони.

– Что нам скажет Ахмет о нашем госте?
– хитро прищурившись, спросил Султан, как будто ничего не

знал о своем невольнике.

– Его Казбек поймал, он в нижнем ауле вынюхивал про лагерь, пытался даже нанять машину, чтобы его в район Хачарского водопада довезли.

– Наверное, хотел полюбоваться достопримечательностями природы, - с ехидной усмешкой перебил его Султан, сверкнув идеальными зубами, и обратился к пленному.
– У нас красивые места, не правда ли?

Грянул общий смех. Раздались одобрительные гортанные фразы. Поднялся шум. Парень еще более потупился и смотрел в пол.

– Продолжай, Ахмет, что у тебя еще на него?

Воцарилась тишина, бородачи прекратили жевать, ожидая развязки начавшегося спектакля. Султан любил устраивать показательные представления, это очень нравилось публике и ему самому. К тому же давало разрядку в напряженной работе.

– По документам Гольдман Кирилл Михайлович, шестьдесят восьмого года рождения, москвич, родился в городе Реутов Московской области, журналист газеты «Новая правда».

– Еврей?
– подняв брови, спросил Султан.

Пленный молча кивнул.

– Значит, иудей по вере? Обрезанный?

– Нет, - еле слышно произнес невольник.

– А кто же тогда, современный безбожник?

Грянул раскатистый смех.

– Христианин, - еще тише ответил мужчина.

Смех внезапно оборвался. Публика напряглась. Дело приобретало совсем другой оборот. Послышались возгласы: «Аллаху акбар»

– Христианин?!
– прошипел Султан, лицо его изменилось, словно почернело.

Гости смотрели на Султана, ожидая дальнейших событий. Султан кивнул Ахмету, тот понял его жест и дернул за ворот рубахи невольника.

– У него крест!
– неожиданно высоким голосом закричал Ахмет.

Зрители шумно зашевелились, посыпались гортанные фразы и «Аллаху акбар», забряцало оружие, декорации неожиданно для самого Султана сменились.

Кирилл понял, что вертухаи Султана требуют срочно пристрелить невольника, другие же предлагают какие-то более изощренные казни.

«Только не пытки, - подумал Кирилл.
– Скорее бы застрелили, и все».

Еще вчера Кирилл понял, что отсюда он живым не выйдет, если только за это время не случится какой-нибудь исключительный форс-мажор. Слишком близко он подобрался к логову самого Султана, да и не надо было самому ввязываться во все это.

«Права была Наталья, отдал бы этот треклятый диск в ФСБ, и все. Так нет, мне, дураку, понадобилось это журналистское расследование. Проверить все самому, узнать еще больше, запустить потрясающую сенсацию в прессу и этим самым усилить антитеррористическую деятельность государственных структур, всколыхнуть общество. Как это было наивно и глупо, как я мог поддаться на подобную авантюру! Теперь

сдохну здесь, как собака, и могилы не останется. Если бы Наталья согласилась выйти за меня, не поехал бы сюда, отдал бы диск и остался с ней. Господи, прости мои прегрешения. Не думал, что конец так близок. Жил я так, как будто до Тебя высоко, а до смерти далеко, и оказалось, что вот она, смертушка. Возьмешь ли Ты меня, как разбойника взял в рай? Думал я, что буду умирать в своей постели, окруженный детьми и внуками, по- соборуюсь, исповедаюсь, приму причастие и тихо отойду, а оказывается, все совсем не так».

Из раздумий его вывел резкий толчок, вначале показалось, что на шею ему пытались накинуть удавку, но оказалось, что это Ахмет сорвал с него крест - тот самый, который ему батюшка при крещении надел со словами: «Носи и никогда не снимай». С тех пор он никогда не снимал его. Даже в больнице, когда ему делали рентген груди, зажимал крест губами. Кирилл попытался выхватить крест из руки Ахмета, но в ту же секунду получил оглушительный удар в челюсть, так что отлетел в угол и упал на пол.

Грянул раскат бешеного хохота.

– Поддай ему еще, Ахмет!
– заорали бандиты по-чеченски, изрыгая какие-то немыслимые ругательства.

Султан дал знак, и все мгновенно замолчали, с напряжением ожидая продолжения драмы.

– Посадите его за стол, - произнес Султан.

Некоторые выразили удивление, другие же вознегодовали.

Казбек, сидевший рядом с Султаном, вскочил и злобно зашипел:

– Я не буду сидеть за столом с этой собакой!

– Остановись, сядь, — спокойно произнес Султан, слегка махнув рукой Казбеку.

Тот недовольно подчинился и, послав несколько проклятий в адрес пленного, сел на свое место. Воцарилась мертвая тишина. Султан заговорил, обращаясь к своему невольнику.

– Итак, мы не преследуем цель обязательно тебя убить. Это не является нашей задачей, мы не звери и не убиваем просто так или ради своего удовольствия. Хотя то, что ты христианин, меняет многое, - Султан на ходу переписывал сценарий начавшегося спектакля.
– Аллах всемилостивый и всемогущий призвал нас на джихад против неверных. Неверные прогневляют его, они не имеют права топтать землю, которую он создал. Ислам - это мир. И мы вышли на священную войну, Аллах инша, ради этого мира и установления на всей земле праведности и порядка. Джихад продлится до тех пор, пока последний неверный не будет уничтожен. Я понятно изъясняюсь?

Султан в упор смотрел на Кирилла. Вновь послышались одобрительные возгласы и «Аллаху акбар».

– Более чем понятно, - с трудом произнес Кирилл. Разбитое лицо нещадно болело, верхняя губа распухла и противно пульсировала.

– Принесите ему лед на лицо, - вдруг прокричал Султан.

Это получилось у него как-то истерично, по-бабьи. На секунду он потерял контроль над собой, не сумев скрыть свое раздражение. В ту же минуту кто-то передал тряпочку с завернутым в нее льдом.

– Приложи, - произнес Султан, - разговор у нас предстоит серьезный, приведи себя в порядок, передохни.