Бог не проходит мимо

Сысоева Юлия

– Что за семья у нее?

– У нее только тетка, монахиня. Тетка меч тала ее в монастырь определить.

– Значит так, я буду в Лавре через два дня, загляну к тебе. Ты предупреди свою Веронику, что владыка Серафим желает с ней переговорить, чтобы для нее это не было полной неожиданностью. Ну все, иди с Богом, а то мне давно пора, - епископ взглянул на часы.

Андрей подошел под благословение, он хотел еще что- то сказать, в душе были буря и смятение, но владыка дал понять, что аудиенция окончена.

В класс Андрей возвращался

сам не свой, ноги не слушались. Все рухнуло, это была катастрофа, он ее потерял, и потерял окончательно. Где-то у святых отцов он читал, что непослушание архиерею даром не проходит; где он это читал, вспомнить не мог, но мысль эта крепко засела в мозгу. Он понимал, что не посмеет ослушаться владыку Серафима, не посмеет, как бы ему ни хотелось это в данный момент. Он уже почти наверняка знал, что именно Вероника станет теперь его женой, и от этой мысли больно сжималось сердце.

«Что же ты наделала, Аленка, неужели не поняла, что я человек подневольный и не могу ждать, не могу подчиняться своему желанию, - думал Андрей, словно разговаривая с ней и надеясь, что она услышит его за тысячи километров и все вернется на круги своя.
– Не вернуть, все потеряно, все!»

Следующий урок прошел как во сне, Андрей ничего не слышал. На обед сходил механически, не помнил, что и ел. Так проходил он, как робот, до самой вечерней службы. Их хор пел в этот день. Была Вероника - все такая же маленькая и кругленькая, стояла всю службу на цыпочках, смешно и как-то по-детски вытягивая шейку. Андрей всю службу не сводил с нее глаз, она же ни разу не взглянула в его сторону - наверное, чувствовала его взгляд и боялась. После службы, когда погас верхний свет и девушки собирали с пюпитров ноты, Андрей тихо ее окликнул. Она подошла, смущаясь и краснея, пряча глаза.

– Вероник, тут такое дело, - не зная, как начать разговор, произнес Андрей, - в общем... владыка Серафим Ставропольский хочет тебя видеть, он будет здесь через два дня.

Вероника сделала испуганные глаза, верхняя губа ее дрогнула. Видно было, что она разволновалась.

– Меня?
– спросила удивленно.
– Хорошо, как благословит, ты мне скажешь?

– Конечно.

На этом их разговор закончился, она даже не спросила, почему епископ хочет ее видеть, это Андрею показалось странным.

«Неужели она догадывается, в чем дело?» - думал он.

На следующий день Андрей встал задолго до подъема, чтобы пойти на братский молебен к Преподобному Сергию. Лишь в молитве он видел сейчас свое утешение.

Он устал от переживаний, ни Алена, ни Вероника не будоражили его воображение в то раннее утро. После молебна стало еще легче. Рассвет не занимался, он бодро шел по хрустящим от снега лаврским дорожкам в семинарию, жадно и полной грудью вдыхал обжигающий морозный воздух. В душе зарождалась новая надежда.

Через два дня, как и было обещано, Гоголь вновь вызвал Андрея в уже знакомый кабинет. Андрей шел более уверенно, понимая, что не в силах ничего изменить, и надеясь

только на то, что сама Вероника или ее тетка ответят отказом. А в случае отказа владыка Серафим вынужден будет ждать, поскольку на монашество Андрея он тоже не благословлял.

В кабинете ректора Андрея ждал сюрприз, оказывается, владыка Серафим время даром не терял. В комнате на диване рядом с ним сидела Вероника, чуть дальше расположилась незнакомая монахиня.

– Здравствуй, Андрей, это мать Николая, тетушка нашей Вероники, - произнес архиерей.

Монахиня молча кивнула, быстро оглядев Андрея с ног до головы. Она была полной противоположностью Ники: худая, высокая, с жесткими, почти мужскими чертами лица и властным взглядом. Вероника бросила на Андрея какой- то испуганный взгляд, она явно очень стеснялась присутствия архиерея и своей тетки.

– Мы тут уже о многом поговорили, - произнес владыка, встав возле окна.

Женщины же продолжали сидели, что, по всей видимости, их несколько смущало, ведь сам преосвященный стоял.

– Андрюша, садись на диванчик, мне так лучше будет всех вас видно.

Андрей присел на самый краешек дивана, рядом с Вероникой, которая мгновенно сделалась пунцовой от смущения и столь близкого присутствия своего возлюбленного.

– Итак, я уже объяснил матери Николае и Веронике твою ситуацию с рукоположением, - начал архиепископ степенным голосом, - и то, что я тебя сразу по окончании учебы забираю в Ставрополь на должность инспектора открывшейся семинарии. Я побеседовал с Вероникой и нашел, что она очень хорошая, смиренная девушка, к тому же без пяти минут регент, что немаловажно для жены священника. Более того, выяснилось, что ты, Андрей, ей давно очень нравишься. Так что я жду от вас, Андрей и Вероника, ответа.

– Как благословите, владыка, - прошептали почти одновременно Андрей и Ника, густо при этом покраснев.

– Вот и отлично, я благословляю вас на брак. После Красной горки вас устроит?

Оба кивнули.

– Где будете венчаться, решайте сами, сейчас начинается Великий пост, а это самое подходящее время молитвенно подготовиться к такому ответственному шагу, да и узнать друг друга получше, испытать свои сердца. Браки должны совершаться по благословению Божиему, а не по велению похоти. Мы тут еще с матерью Николаей побеседуем, а вам советую пойти погулять.

– А как же уроки?

– Я уже предупредил, что сегодня вы не появитесь.

Они вышли на улицу. Мороз несколько ослаб, в воздухе ощущалось первое, еле уловимое дыхание весны.

Вероника шла, низко опустив голову, она была такая же, как и в первое свидание - тогда, месяц назад. Все тот же пуховый платок, пальто и варежки на резинке. Шли молча, не заметили, как очутились далеко за стенами Лавры, в каком-то малознакомом кривом переулке, застроенном старыми деревянными домишками.

– Куда мы идем?
– первая спросила Вероника, чтобы как-то разрядить напряжение.