Бог Войны
Шрифт:
Но это успокаивает меня, и, по крайней мере, банка красивого розового цвета, так что в моем понимании это уже победа.
Интересно, откуда Илай знает, что мне нравится эта марка чая? Но, с другой стороны, было бы странно, если бы он ничего не знал после двух лет брака.
И нет, я до сих пор не свыклась с мыслью, что я замужем.
За Илаем.
Если бы я написала об этом семнадцатилетней мне и сказала: «Угадай, что? Я замужем за Илаем», ее, наверное, хватил бы удар. Наивная глупая сучка, какой она и была.
—
Все еще глядя в свой телефон, Илай лезет в пиджак и достает огромное кольцо с розовым бриллиантом, сверкающее, как тысяча огней.
Именно это кольцо я видела на бесчисленных фотографиях, которые показывала мне Сесили. Оказывается, у меня тоже есть папка с 3523 фотографиями со свадьбы. Она называется «Моя свадьба с Железным Человеком».
Честно говоря, это больше похоже на правду. Я прям вижу, как называла ее так. Другие варианты могли быть: «Моя свадьба и Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть в качестве реквизита» или «Я вышла замуж. Он здесь только для фотографии».
Илай держит кольцо в воздухе, ожидая, пока я возьму его. И все еще не смотрит на меня.
Я засовываю бутылку комбучи в подстаканник, и мой темперамент вспыхивает так же быстро, как и газировка, которая переливается через край.
— Если ты действительно мой муж, то смотри на меня, когда отдаешь мне мое гребаное обручальное кольцо.
Он поднимает голову, и в его грозовых глазах появляется вспышка гнева. При других обстоятельствах я бы, наверное, убежала или спряталась.
Черт, при других обстоятельствах я бы никогда не позволила себе находиться в замкнутом пространстве с Илаем. Это просто сулит одни неприятности.
Однако сейчас я не вижу способа сбежать.
Вместо того чтобы сосредоточиться на растерянности и потере, которую я чувствую без своих воспоминаний, я направляю эту энергию на него.
— Следи за языком, — он говорит глубоким, твердым тоном.
Он умеет сдерживать свои слова, чтобы запугать противника. И хотя я совру, если скажу, что меня это не задело, я больше разозлилась, чем что-либо другое.
— Надо было думать об этом, прежде чем брать меня в жены.
— Об этом решении я жалею каждый день.
— Как и я, наверняка.
— Наверняка, — повторяет он с оттенком мрачного веселья. — Если не считать того маленького факта, что ты была влюблена в меня много лет, а потом стала умолять меня выйти за тебя замуж.
Я чувствую, как мои щеки нагреваются и, возможно, становятся ярко-розовыми, и впервые я не являюсь поклонницей своего любимого цвета.
— Я? Умоляла тебя? Ты, должно быть, сошел с ума.
— Я сошел с ума, раз терплю твое присутствие? Да.
— Я не умоляла тебя жениться на мне.
— Значит ли это, что ты помнишь ночь предложения?
—
В его глазах быстро, как молния, промелькнул намек на что-то непостижимое, а затем они вернулись к своему обычному состоянию — как нечитаемое серое облако.
— И все же ты вышла замуж за человека, которого ненавидишь больше всех. Ирония судьбы.
— Скорее, кошмар.
— Реальность, миссис Кинг.
— Перестань называть меня так.
— Но это правда. У нас есть свидетельство о браке и была церемония, чтобы доказать это, — он берет меня за руку и грубо надевает кольцо на палец, не проявляя ни терпения, ни мягкости.
Но, опять же, в этом дьяволе нет ни одной мягкой косточки.
Я смотрю на кольцо, и почему-то оно кажется мне знакомым. Утешительным.
Что это за тревожная мысль?
Решив держаться подальше от этой темы, я скрещиваю руки.
— Ну, есть кое-что, что может это исправить. Это называется развод, и я хочу его.
Из его жестоких губ вырывается взрыв смеха, наполняющий машину жуткими нотками, прежде чем он резко останавливается.
— Развода не будет, миссис Кинг.
— Ну, я требую его.
— Требование отклонено.
— Я имею полное право решать, каким будет статус моего брака, и я хочу, чтобы он закончился. Как можно скорее.
— Нашего брака.
— Что?
— Ты сказала о статусе твоего брака, но это наш брак, миссис Кинг.
— Ну, наш брак явно аномальный, учитывая, что мы терпеть друг друга не можем. Не знаю, что творилось у меня в голове, когда я согласилась на эту нелепую свадьбу, но я больше не одержима и хотела бы поступить правильно. Пожалуйста и спасибо.
— Одержима… — медленно повторяет он это слово, словно пробуя его на вкус, препарируя и, возможно, разрезая на части, как бесчисленные сердца, которые он разбил на куски, часто неосознанно и без сожаления. — Ты думаешь, что была одержима, когда согласилась выйти за мену замуж?
— Другого объяснения этому безумному решению нет.
— Интересно, — он снова сосредоточивается на своем телефоне, полностью и фактически игнорируя меня.
Этот урод имеет докторскую степень по повышению моего кровяного давления. Если бы я все еще была подключена к тем больничным аппаратам, они бы пищали с невероятной силой.
— Я с тобой разговариваю, — прохрипела я.
— А я — нет.
Я выхватываю телефон из его рук и думаю о том, чтобы выбросить его из окна. Но это заставит меня выглядеть драматичной и импульсивной — два прилагательных, которые Илай любит запихивать мне в глотку.