Бог возмездия
Шрифт:
Отпустив ее, я возвращаюсь к работе.
Дамиано подходит к шкафу и окидывает взглядом одежду.
— Все ли поместится?
— Да. — Улыбаюсь я ему. — Я сделаю так, чтобы все поместилось.
— Ты всегда можешь оставить летнюю одежду в другой спальне и просто менять ее каждый сезон, — говорит тетя Грета.
— От этого только хлопот будет больше, — отвечаю я.
У Дамиано звонит телефон, и я смотрю, как он отвечает на звонок.
— Что? — Пока он слушает, что говорит другой
Мои плечи опускаются, и, закончив разговор, он говорит:
— Мне нужно ехать на Манхэттен. Постараюсь не задерживаться.
Я подхожу к нему и, обхватив рукой его шею, приподнимаюсь на цыпочки. Затем нежно целую его в губы.
— Будь осторожен.
— Буду. — Он целует меня еще раз, а затем отстраняется, чтобы поцеловать маму в висок. — Развлекайтесь, пока меня не будет.
— Развлекайтесь? — Фыркает тетя Грета. — Мы усердно работаем, а он называет это развлечением.
Смеясь, мы продолжаем работу. И когда я слышу, как взлетает вертолет, надеюсь, что звонок не был связан с чем-то серьезным.
— Мне нужен перерыв, — говорит тетя Грета тридцать минут спустя. — Давайте выпьем чаю перед вторым раундом.
— Почти все готово. Мы с Мартой можем закончить. Идите отдохните.
— Ты уверена? — спрашивает она, помогая маме подняться на ноги.
— Да. Я закончу через несколько минут.
Входит Марта и, увидев, что мама и тетя Грета уходят, говорит:
— Идите с ними, миссис Фалько. Вы сделали более чем достаточно.
Миссис Фалько. Глубокий вдох.
Уставшая, я не сопротивляюсь и благодарно улыбаюсь ей.
— Спасибо, Марта.
Я выхожу из гардеробной и покидаю апартаменты. Я спускаюсь по лестнице на первый этаж, и, когда ступаю в фойе, раздается громкий взрыв, и весь особняк содрогается.
— Dio! — Испуганно вскрикиваю я, чувствуя, как от шока по телу бегут мурашки. — Что, черт возьми, это было?
Раздается еще один громкий взрыв, за которым следует стрельба снаружи.
Черт!
Мой разум все еще пытается понять, что происходит, пока я бегу в гостиную. Вокруг меня начинают падать обломки, словно ракеты, нацеленные на то, чтобы убить меня.
— Мама! — Кричу я, а мое сердце грозит выскочить из груди.
— Габриэлла! — Выкрикивает Херардо из кухни. — Мы здесь.
Я меняю направление и бегу на кухню, и когда врываюсь внутрь, особняк стонет, а затем раздается громкий треск. Кажется, что он рушится прямо на нас.
— Caro Dio, — кричит мама. — Нам нужно позвонить Дамиано.
Херардо хватает меня за руку и тянет вниз, к островку.
—
Увидев маму и тетю Грету, я подползаю к ним поближе и обнимаю маму.
— Мы должны позвонить Дамиано, — снова кричит она.
У меня перехватывает дыхание, когда я говорю:
— У меня нет с собой телефона. Он наверху, в спальне.
— Мой телефон заряжается, — выплевывает Херардо.
Стрельба становится громче, и, в ужасе от того, что может произойти, я поднимаю маму на ноги.
— Пойдем.
— Куда ты идешь? — огрызается Херардо, стоя на страже у дверного проема.
— Поищу укрытие! — Шиплю я на него.
Я открываю дверь кладовой и заталкиваю маму внутрь.
— Сядь и постарайся согнуться как можно сильнее, — приказываю я, ставя перед ней коробки с кофе и сахаром.
К счастью, мы купили достаточно припасов, чтобы хватило на пару месяцев, и мне удается частично ее закрыть.
— Оставайся здесь, пока кто-нибудь из нас не придет за тобой, — приказываю я, захлопнув дверь.
Как только я отхожу от нее, Херардо начинает выпускать одну пулю за другой.
— Через заднюю дверь! — Кричит наш охранник, и в его словах слышится паника. — Идите в оружейную и запритесь тем.
— Caro Dio! — Рыдает тетя Грета.
Как только она подбегает ко мне, Херардо отшатывается, когда в него попадают пули, а через секунду на кухню вваливаются мужчины.
Не медля ни секунды, я бросаюсь за пистолетом Херардо, который скользит по полу. И когда я поднимаю руки, чтобы выстрелить, с ужасом замечаю, что пуля попала тете Грете в грудь.
— Неееет! — Громко кричу я, нажимая на курок, пока пистолет не щелкает в моей руке. Мне удается поразить двоих нападавших, но их слишком много.
В моих ушах гудит шокирующая тишина, пока я пытаюсь понять, что происходит. Все это слишком неожиданно, и я изо всех сил пытаюсь осмыслить происходящее.
— Это что, та самая мать? — Спрашивает один из мужчин.
— Мать слепая, — отвечает другой.
Я вскакиваю на ноги и бегу к тете Грете. Притягивая ее в свои объятия, я прижимаю руку к ране.
Как будто это поможет.
Чувство принятия охватывает меня, когда я смотрю в глаза тете Греты.
По крайней мере, мне удалось испытать немного счастья перед смертью.
Она поднимает руку к моей щеке.
— Скажи Карло, что я люблю его. Для меня было честью быть его матерью.
— Скажу, — лгу я, ожидая, когда в меня полетят пули.
— Такая хорошая девочка, — выдыхает она. — Люблю тебя.
В моем голосе звучит печаль, когда я говорю:
— Я тоже вас люблю.