Богдан Хмельницкий
Шрифт:
враждебных поступковъ» 2).
Литовское войско подвинулось к Киеву и обоз сначала расположился на равнине
под Подолом. Сам Радзивилл поместился в покоях митрополита, близ собора св. Софии
3), известил об этом Потоцкого и приглашал идти скорее, чтобы взаимными действиями
уничтожить неприятеля.
Итак, Украина была наводнена врагами с двух сторон, и они готовились уничтожить
в ней всякий зародыш русской независимости. Где-ж был он, Хмельницкий,
выражению народной песни, его кованые возы стояли в лозах под Берестечком, его
кони достались польному гетману, его битые талеры расхватали ляхи?
Темные слухи носились о козацком гетмане. Говорили, будто хан держит его в
цепях и бьет нагайками; говорили также, что ои собрал против поляков новые силы.
Долго не знали о нем ни поляки, ни козаки. Покинув свое несчастное войско,
осудившее его на выдачу полякам, Хмельницкий думал воротить Ислам-Гирея. По
известию, сообщенному одним из сподвижников Хмельницкого, полковником Семеном
Савичем, Хмельницкому сперва удалось-было уговорить хана и мурз его воротиться к
козацком обозу и продолжать войну с поляками. В воскресенье гетман из-под Ямполя,
верст за двадцать от Верестечка, где остановился хан, отправил в козацкий обоз
универсал о том, чтоб войско было готово выступить на бой во вторник, так как к этому
дшо должны будут, как уверял гетман, воротиться на поле битвы татары. Но вслед
затем полились дожди и в назначенный день во вторник путь до такой.степени
испортился, что татары, выступивши в поход с своим ханом на прежнее место к
Верестечку, подняли шум и ропот. Мурзы говорили хану: «видишь, Бог не велит идти.
—-дождь послал. Куда нам биться с поляками, когда мы все промокли и забрызганы
грязью! Да и лошади у нас перетомлены и голодны». Они уговорили хана оставить
предприятие. Не было средств принудить татар к послушанию, так как многие тогда
уже, не дождавшись ханского приказа, бежали, покинувши свои «набытки». И хан со
всем своим полчищем бежал, не останавливаясь, двенадцать миль до Константинова. С
ним бежали и Богдан Хмельницкий и писарь его Иван Выговский *). Хан укорял
гетмана за то, что он уверял его, будто у поляков немного сил, а на деле оказалось
противное. «Вот, — говорил хан,—поляки взяли в плен моих мурз: чем мне выкупать
их?» Выло заметно, что хан намеревался отдать Хмельницкого и Выговского полякам
за своих, взятых поляками в битве. Выговский, если верить тому, чтй он сам
рассказывал, говорил тогда повелителю Крыма так: «ваше ханское величество думаете
отдать
1)
Staroz. Pols., I. Wojna z koz. i tat., 338.
2)
Ibid., 337.
3)
Latop. Jerl., 125.
4)
Акты Юяш. и Зап. Росс., ИИ, 479.
443
крови; Бог вас накажет за нарушение присяги, а войско запорожское будет вам
мстить за насъ». «Я не нарушаю присяги,—отвечал хан,—иначе бы я не пришел сюда с
своим войском. Я сам не знаю, как это сделалось, что на моих людей нашел страх; вы
сами видалп, как они, покидав свои наметы, разбежались. Я и вперед не нарушу
присяги и буду вам помогать». Он отпустил Выговского, а Хмельницкого задержал. Он
дал Выговскому двадцать тысяч татар, с четырьмя мурзами, но, прошедши с ним верст
двадцать, эти татары ушли, оставив писаря с двумя татарами и тремя козаками.
Выговскому нечего было идти к козацкому войску п он уехал в Украину. Там он увидал,
что татары забирают в плен русских людей и оповестил козакам, чтоб они отбивали
своих едпноземцев. Так рассказывал сам Выговский 1). Польские источники
показывают, напротив, что хан, удержав у себя Хмельницкого, отпустил Выговского в
Чигирин за деньгами, которых требовал в качестве окупа за Хмельницкого, и
Хмельницкий сидел у него под стражею, пока Выговский не доставил хану восьмисот
тысяч талеров 3). Польское сказание правдоподобно, хотя, вероятно, сумма окупа
преувеличена. Будучи пленником, Хмельницкий, с позволения хана, посылал
универсалы в Украину. Ненадежною оказалась дружба волка с бараном, христианина с
бусурманом, замечает украинский летописец 3). Хан, взяв, по всем вероятиям, с
Хмельницкого деньги, отпустил его с честью и с комплиментами. «Если я,—говорил он
гетману (так пересказывал об этом Выговский) и),— держал тебя, то делал это из любви
к тебе; невозможно было тебе проехать к войску в обоз; вот теперь иное дело, можешь
ехать; я же от тебя и от Козаков не отступлю, и не помирюсь с польским королемъ».
Поляки говорили, что хан отпустил козацкого вождя чуть не в одной сорочке да в
тулупе 5).
Как бы то ни было, Хмельницкий выехал из-под Старо-Константинова в половине
июля нового стиля, в сопровождении пяти мурз и около сотни Козаков °).
Гетман бросился тотчас в Украину с тою целью, чтоб поскорее собрать войско и
поспешить на помощь осажденным под Верестечком. Ничего не зная о судьбе их, он