Боги, которых нам назначили
Шрифт:
Действительно, раньше так строили, но только малую часть зданий и по строгим канонам. Они никоим образом не предполагают, что оконные и дверные проемы цокольного или подвального! этажа вначале должны сооружаться в полный размер, потом наглухо либо с небольшим просветом закладываться кирпичом, а затем забрасываться грунтом.
Здания, засыпанные катастрофой, выделяет и то обстоятельство, что они не вписываются ни в какие архитектурные пропорции, поэтому смотрятся нескладно – как такса на кротких ножках – и это порою заметно даже неискушенному взгляду. В их подземных уровнях можно
Именно таким был самый известный в 20 веке дом инженера Ипатьева в Екатеринбурге. На фотографиях того времени отчетливо видно, что его «подземелье», в котором, как считается, в июле 1918 года расстреляли последнего Российского императора Николая II вместе с семьей, когда-то было полноценным этажом.
Младший брат императора великий князь Михаил Александрович Романов был убит в июне 1918 года в Перми, где большинство усадеб и домов были несколько другого типа: они имели деревянный верх, поставленный на нижние каменные этажи, которые засыпаны грунтом явно не по воле строителей.
Так выглядело и здание милиции бывшего заводского поселка Мотовилиха, где служили непосредственные исполнители похищения и убийства великого князя. Оно не сохранилось, но подобные характерные строения и сегодня стоят по всей территории Сибири и Дальнего Востока. Под их полами можно обнаружить кирпичные стены, уходящие в землю на 3-4 метра и опирающиеся на добротный каменотесаный фундамент, заглубленный еще примерно на метр.
Вот только, похоже, что за Уралом случилось еще и второе, но более позднее катастрофическое событие, чем то, что ввергло полмира в вынужденное Возрождение.
Но, во всяком случае, очевидно, что количество наносов в городах и за их пределами было таково, что полностью очистить улицы и площади от них было просто невозможно. Откапывать же отдельные дома, стоящие на одном уровне, тоже не решались – их дворы немедленно превратились бы в сточные ямы.
Все это указывает на то, что значительная часть зданий вовсе не строилась с нулевого цикла. Те, что уцелели после катастрофы, буквально возрождались из руин: ставились перекрытия, заделывались прорехи в стенах, достраивались верхние этажи, воссоздавалась наружная отделка.
Рим, как колыбель классицизма, поставлял всему миру не авторов новых проектов, а специалистов, под руководством которых проводился капитальный ремонт. И это вполне логично, как и то, что, к примеру, с восстановлением буддийской пагоды лучше справиться специалист из Поднебесной, чем римлянин.
Видимо именно в этом кроется причина той невероятной скорости, с которой возводились многие объекты и даже города, в частности, Санкт-Петербург. Петр I начал строительство в 1703 году, а через 11 лет его значительная часть уже была готова.
Сложно представить, какой должна быть организация работ и производительность труда, чтобы без специальной техники за короткий срок воздвигнуть массу дворцов, жилых кварталов и заложить камнем берега Невы?! В начале 21 века примерно столько же лет ушло на строительство всего лишь одного питерского объекта – скандально знаменитого стадиона
На шедеврах российского гравера Алексея Зубова хорошо видно, что здания на Васильевском острове в 1714 году стоят в том виде, какими они выглядят сейчас – уже засыпанные до нынешнего уровня.
Насколько современная «дневная» поверхность выше той, при которой город в действительности закладывался, показали раскопки, проведенные в северо-западном углу Дворцовой площади в 2002 году. В ходе подготовки к юбилею города на глубине более полутора метров от асфальта была найдена неизвестная мостовая – видимо в «допотопные» времена на нее можно было шагнуть с тех ступеней Зимнего дворца и Исаакиевского собора, что и сегодня скрыты «культурным» мусором.
Похоже на то, что знаменитый петровский домик был не обителью основателя, а бытовкой прораба, взявшегося за восстановление скрытых под илом стен крепости и развалин города, которые обозначались на старых немецких картах. Они увидели свет и оказались вполне пригодными для «ренессанса», после того, как по какой-то причине понизился уровень вод Балтийского моря либо поднялись берега Финского залива.
Об этом заставляет задуматься то обстоятельство, что на некоторых картах, в частности, на составленной в 1706 году членом французской академии наук Гийомом Делилем на месте Невы обозначен широкий пролив, напрямую соединяющий Балтику и Ладожское озеро.
Может статься и так, что «Северная Пальмира», это не поэтический образ, навеянный сходством с сирийским городом, поставленном на перекрестке караванных путей, а собственное имя крупного торгового центра, воздвигнутого в то же время, теми же архитекторами, но уже на водной развязке.
О том, что город строили не на пустом месте, косвенно указывает и аксонометрический план Санкт-Петербурга, составленный в 1765-1773 годах. На нем запечатлены все еще разрушенные городские строения, ушедшие в землю до верхней трети окон первого этажа.
На западе Европы с последствиями катастрофы справились быстрее, чем восточные соседи. Люди заселили восстановленные здания, оставшиеся от той эпохи, но не смогли воссоздать прежнюю систему водоснабжения, канализации. В Париже лишь в середине 19 века решились на кардинальную реконструкцию коммунальных систем и обнаружили под землей около 200 неизвестных или заброшенных тоннелей!
Оказались утрачены не только «древние» технологии, была искажена историческая память о той цивилизация, что оставила после себя такое богатое наследие. Хронология оказалась резко поделенной на два периода: все, что происходило до первой половины 17 века, стало считаться древностью и темным средневековьем, а то, что позже – эпохой просвещения.
Исследователи находят все больше подтверждений тому, что последовательность исторических событий, которая до сих пор почитается незыблемо верной, составлена в 16-17 столетиях; причем она написана без опоры на надежные источники, поэтому несет в себе много явных странностей и противоречий. К примеру, новое время и античный мир оказались разделенными пропастью пустых веков, когда ничего не строилось и не происходило значимых событий.