Боги мёртвого мира
Шрифт:
Ты ничем не можешь помочь.
Сейчас уже точно. Пламя проглотило деревянные строения как бумажные домики и устремилось в небеса в своем мощном, яростном порыве. Даже отсюда был слышен треск бревен, грохот ломающихся крыш. Может быть, этот грохот заглушал крики умирающих, а может, люди успели спастись.
Келл говорил себе, что Берт прав, но чувство вины упало тяжелым грузом на его и без того опущенные плечи. Новое деяние прибавилось в копилке сожалений к тому, за что он не сможет себя простить.
Берт обернулся к нему и хотел что-то сказать,
Келл заставил себя расслабиться хотя бы внешне. Сейчас все на нервах, и держать себя в руках с каждым днем становится все тяжелее, но это не повод показывать друзьям свои темные стороны. Мужчина собрал одеяло, наполнил водой бурдюк, смочил волосы и плечи. День только начался, а раскаленное солнце уже приступило к своей ежедневной пытке.
В мутной рябящей воде Келл увидел свое отражение. Со дна реки на него глядел незнакомец.
День тянулся бесконечно. Солнце нещадно палило, и от его раскаленных лучей не спасала ни жидкая тень деревьев по краям дороги, ни теплая вода, которую Келл выливал на свою голову. Пот градом струился по спине, влажные руки еле держали поводья, кружилась голова. Келл каждую минуту чувствовал, что готов свалиться с лошади, и лишь каким-то чудом ему до сих пор удавалось держаться в седле. Сколько дней это будет продолжаться?
После того как Нова в очередной раз согнулась в рвотном позыве, Берт выкрикнул в спину Келлу:
— Может, сделаем привал?
Он не ответил, но остановил кобылу и устало отвел ее на обочину. Друзья будто отдалились от него. С самого утра никто так и не заговорил с ним, они лишь изредка перебрасывались между собой едва слышными фразами. Так и сейчас, Берт и Нова уселись на безжизненную траву в нескольких шагах от него. Келл не знал, что это может значить.
Настроение было поганое с самого утра. На Келла давили тяжелые мысли об участи жителей деревни, да еще и вина за смерть монахов Химпейка снова напомнила о себе. Когда он представлял свое будущее, никогда не думал, что станет убийцей. Да, мысли о мести всплывали периодически в его сознании, но скорее как несбыточная мечта. А теперь… Собственные друзья боятся его, на совести убийство немалого количества человек, еще и неоказание помощи прибавилось к списку. А что самое страшное, он знал: когда дело дойдет до драки, все эти мысли о вине и совести испарятся, будто их и не было никогда. Отнять чью-то жизнь для него оказалось не тяжелее, чем пожать руку. Да уж, герой.
Возлюбленные снова тихо шептались о чем-то, и Келл с трудом заставил себя подавить волну гнева. Не на Берта нужно злиться, а на себя — за свою нерешительность и слабость. Мужчина прикрыл глаза и привалился к стволу дерева. Через несколько минут рядом с ним кто-то плюхнулся на горячую землю. Келл с некоторым удивлением обнаружил Нову. Девушка нерешительно поерзала и положила руку на его плечо, но почти сразу убрала.
— Слушай, — начала она, нахмурившись. Вдохнула и медленно выдохнула. Видно, собиралась сказать что-то
Келлгар едва удержался от того, чтобы в удивлении присвистнуть. Нова — извиняется? Вот это неожиданность.
— Я знаю, Берт поступил эгоистично, когда остановил тебя. Но он заботится обо мне и не хочет рисковать. И о тебе тоже.
— Знаю.
— Ты хотел помочь, но ты не смог бы. Пожар уже начался. Ты бы просто не успел добраться до деревни. Да и, если честно, я уверена, что жители сами подожгли дома. Скорее всего, те, кто не заразился, просто ушли оттуда.
Келл молча глядел на нее. Ее слова могли бы разозлить, но какой в этом толк? Им предстоит провести вместе еще не один месяц, а мелкие обиды лишь затруднят и без того непростое положение.
— Давай оставим спасение мира Инмори, а нам самим нужно в первую очередь думать о себе. — Нова слабо улыбнулась, потому как по выражению лица Келла невозможно было определить, как он воспринял ее слова.
Мужчина только собрался ответить, как Берт прервал его, взволнованно вскочив на ноги:
— Смотрите!
Все взгляды тут же устремились на юг. Вдали за поворотом вздымалась пыль, да так много, что это невольно натолкнуло на мысли о целом отряде наемников. Конечно, это мог бы оказаться и торговый караван, но выяснять это особого желания не возникло.
— Что будем делать? — Берт уже схватился за поводья, готовый в любой момент запрыгнуть в седло. — Бежать или прятаться?
На размышления времени не было. С одной стороны дороги — Тысячерукий лес, где поджидает безумная тварь, а с другой — несколько чахлых деревцов и чистое поле. Выбор не велик.
— Если это погоня, то уйти мы не сможем. От быстрой езды меня тошнит.
— Скроемся в лесу, но далеко заходить не станем, — предложил Келл, а Берт проворчал:
— Мне все это не нравится. В прошлый раз все так и началось. Помните? И чем все закончилось? Мы чуть не сдохли.
Тем не менее, все трое быстро скрылись за деревьями, стараясь не выпускать из виду тракт.
— Да, знаю. Если это наемники, постараемся затаиться. Если увидят — постараемся их убить.
— Хороший план, если не учитывать, что нас всего двое. Как же не хватает Инмори.
— Ее всегда не хватает. Но она сказала, что вторая луна должна увеличить мою силу.
— Надеюсь, что так и есть.
Друзья затаились за необъятными стволами, но все же остался шанс быть увиденными: лошадей спрятать намного сложнее. Совсем скоро они услышали топот десятков копыт и крики. Мимо промчалась колонна вооруженных всадников. Они замедлились — возможно, заметили примятую траву или следы на другой стороне дороги.
— Точно не торговцы, — прошептал Берт. — Не меньше дюжины. Как мы с ними справимся?
— Надеюсь, этого делать не придется.
Келл затаил дыхание, украдкой посматривая на дорогу. Сердце колотилось о ребра с такой силой, что, казалось, на этот грохот скоро примчится Безрукий. В любую секунду их могли обнаружить, стоит лишь приглядеться к теням лесной чащи.
Наемники обсудили что-то между собой — с такого расстояния слышно не было, — и, повертев головами, пришпорили лошадей.