Боги среди нас

Каин

— Боже мой, — залепетал Исаак, вынырнув из-под стола. — Шо делается? Как же так? Охрана! — заорал он, теряя испуганный вид и наконец показав истинное лицо. — Я вас сгною!

— Зря кипишь, — отозвался я неприязненно. — Думаю, что охраны у тебя больше нет. Они оказались плохими воинами. За двое суток допустили два нападения. Первое — на твою лавку, а во второй раз противники проникли в жилище.

— А я вроде не спрашивал, о чем ты думаешь? — он злобно скривился. — Что делать-то теперь?

— Звонить Чарли, — глухо ответил

я фразой из фильма про белоруса и собаку. — И заказывать столик на шесть персон.

— Ты что несёшь? — разъярился торгаш. — Какому Чарли?

Я демонстративно осмотрел дубинку с молниями, а затем швырнул ее под ноги Исаака.

— Следи за языком, — проревел я. — Иначе я научу тебя вежеству.

Тот отшатнулся, и в его глазах я заметил искорки зарождающегося страха. Я шагнул в его сторону, намереваясь прояснить торгашу правила хороших манер, но конфликту помешал Данила. Парень пошатнулся и я едва успел подхватить его у самого пола.

— Держись, друже, — я поискал взглядом свою проводницу. — Катя. Надо лекаря сыскать.

— Сейчас, — девушка бодро подошла к нам и села на пятки.

Ее глаза странно мерцали, а аура полнилась зелёными всполохами. На светлом, почти побелевшем лице, виднелись особенно выделялись тёмные губы, подведенные краской. А под заострившимся носом у нее были крохи белой пудры.

— Он страдает. Как только продержался…

— Скорее всего, в колбе помимо кислоты был яд. Ну, ничего. Сейчас поправим, — резко оборвала меня девушка и вынула из кармана изящную металлическую коробочку с крышкой на крохотных петлях.

— В моем доме не надо этой ереси! Я не потерплю… — презрительно процедил Исаак.

— А если он помрет в твоем доме от ожога и потери крови? Такую ересь ты допустишь? — зло ответила Катя.

Она выглядела совсем иначе, чем пару минут назад. По-другому двигалась и говорила отрывисто и чуть громче, чем следовало. Не дождавшись ответа, Катя высыпала светлый порошок на кончики пальцев и затолкала его в ноздри Данилы. Затем она зажала его рот ладонью и дождалась пока он судорожно вдохнул через нос. После этого девушка бережно собрала все крупинки вещества с кожи и втёрла его в свою десну.

— Что? — злобно рявкнула она, когда поймала меня за наблюдением.

Для чего служил ритуал я не знал, но Катя неприязненно зыркнула на меня, словно стыдясь, а потом спрятала коробочку во внутренний карман курточки. Затем пригладила джинсовую ткань, словно убеждаясь в сохранности сокровища.

Зато на Данилу ее зелье подействовало благополучно. Он распахнул глаза. Даже тот, что был изуродован.

— Как ты друже? — спросил я обеспокоенно.

— Еще не сдох, — хрипло сказал он и попытался улыбнуться.

— Тащи его в машину, — распорядился торгаш, не отрывая глаз от телефона. — Отвезете его к моему доктору.

— Лекарю?

— А? — он посмотрел на меня с подозрением. — Ну да, лекарю, — Исаак отвернулся

и буркнул — понаехали деревня немытая.

— Мы спасли тебя, — напомнила ему Катя, все еще пребывая в своём странном состоянии. — Второй раз оказали услугу…

— Я всегда плачу по счетам, девочка, — холодно отчеканил он и посмотрел на меня. — Хотя, как я понял, этот Змей, интересовался не мной. А нашим гостем, как тебя там зовут?

— Ты считаешь меня Посадоном, — ответил я ему таким же тоном.

— Посейдоном, — поправила Катя и не к месту хихикнула.

— Чудное имя. Он из Сербии?

— Вроде того, — ответила за меня девушка и многозначительно поджала губы, когда я хотел возразить.

Данилу я поднял на ноги и закинул на плечо. Он глухо застонал и попытался было возразить.

— Я сам…

— Не дергайся, — властно приказал я. — Ты пытался меня защитить. Это глупо, но очень благородно.

Шагая по коридору, я старался не смотреть на богомерзкую статую в нише напротив лестницы. Исаак зачем-то шёл следом. Чуть позднее я понял, что он давал инструкции по связи, с помощью телефона. — Катенька, скажешь доктору, что от меня. Он уже предупрежден и не попросит оплаты.

— Ваши целители просят денег? И не боятся кары? — возмутился я совершенно искренне, уже подходя к повозке.

— Они боятся налоговой, — саркастично произнесла Катя и открыла дверь. — Усади его. Только осторожно.

— Не учи, — огрызнулся я, но действительно устроил парня очень аккуратно.

Данила странно кривил губы, словно пытался улыбнуться.

— Он будто в трансе, — задумчиво сказал я.

— Если бы не раны, то ему было бы очень хорошо, — нервно отозвалась девушка и села за руль.

— Ты принимаешь зелье, потому что болеешь? — я сел на переднее кресло рядом с ней.

— Скорее болею оттого, что принимаю, — она вскинула голову и со злостью уставилась на меня. — Что? Осуждаешь?

— Не мне судить того, кто страдает, — я нахмурился, наконец поняв, что за свечение вижу вокруг Кати. — Ты зависима от этого порошка, верно? Как те, кто чрезмерно увлечён медовухой или ячменным пивом?

— Не то сравнение, но…

Машина тронулись с места. С заднего сиденья раздался стон и вялый голос:

— Она наркоманка.

— Живой еще? — язвительно уточнила Катя. — Я тебе отдала тебе целую дозу.

— Я не просил. Лучше сдохнуть, чем принимать эту дрянь.

— У тебя еще есть шанс помереть, — неприязненно уколола его Катя.

Потом она искоса посмотрела на меня, ожидая осуждения.

Я не позволил себе проявить ни того ни другого. Катя мне была никем. Случайной девкой, встретившейся на пути. Чье место могла занять любая другая.

Тех, кто проявлял страсть к дурманящему питью или зельям я никогда не уважал. Такие могли легко предать. Такие не держали слов и клятв. Но Катя продолжала смотреть на меня. И ждать.