Боги среди нас
Шрифт:
Атака противника едва не застала меня врасплох, до того быстро эта тварь ударила когтистой лапой, пытаясь сграбастать меня. Лишь в последний момент я отскочил в сторону, разминувшись с противником. Сделал пару шагов назад. А Павел, тем временем, яростно шипя бросился на меня.
Быстрая серия выбила меня из колеи. И если первых двух ударов кулаком мне удалось избежать, то третий попал точно в скулу, отозвавшись резкой вспышкой боли, и вывел меня из равновесия. Я отлетел к стене, разбив спиной хлипкий журнальный столик.
Мир моргнул и рассыпался на сноп разноцветных
— Хороший удар, — прохрипел я и одобрительно кивнул.
Хозяин дома вновь атаковал, но в этот раз я был готов. Отшатнулся в сторону, пропуская кулак перед собой.
И тут же ударил в спину, не давая существу опомнится.
Удар тяжёлого ботинка сбил противника с ног, и тут же, не мешкая, я нанес пару сильных тычков по ребрам и отпрыгнул в сторону. Павел вскочил на ноги, бросившись на меня. Я отступил на шаг назад. Как раз в тот момент, когда жилистая нога — лапа, увенчанная длинными загнутыми когтями, уже была нацелена мне в живот. Лишь в последний момент я перехватил ногу, с размаху ударил локтем в коленную чашечку, пнул носком ботинка в голень опорной лапы, заставив ящера потерять равновесие, и оттолкнул от себя.
Я сделал очередной шаг назад, утирая рукавом пот со лба. А вот Павел, судя по всему, был очень вынослив. Потому что он как ни в чем не бывало, вскочил с пола. Нужно было как можно быстрее измотать противника, иначе придет мне пиздец.
С шипением ящер оттолкнулся лапами от земли и взмыл в воздух, пытаясь атаковать меня сверху. Но я был готов.
Я взмахнул рукой, будто бы прогоняя противника, и летевшего ящера сбил скелетообразный миньон. Павел отлетел в сторону, упав рядом со столом. Я шагнул к нему, обеими руками схватил оглушенного от удара противника за лысую чешуйчатую голову, и трижды с силой приложил мерзкую морду о столешницу. Пнул в живот пытающегося подняться бойца, сделал шаг назад. И когда ящер вскочил, я увернулся от размашистого удара когтистой лапы, и атаковал.
Серия давалась мне с трудом. Точно пьяного меня шатало из стороны в сторону. В глазах двоилось. Но бой должен был быть закончен. Стоит остановиться и эта тварь просто порвёт меня на куски.
Моему противнику удалось заблокировать удар коленом в бок, но вот второй бок ящера оказался открытым. Кулак угодил под рёбра противника Туда, где под чешуйчатой бронёй была печень. Тварь согнулась, и я, не медля, нанес удар коленом в перекошенным от боли морду.
Два удара правой ногой в бок и голову твари пошатнули Павла. Не мешкая, я добавил ему кулаком в морду. Брызнула кровь, и на тыльной стороне ладони осталось большое мокрое пятно.
Второй удар кулака пришелся в шею. Существо захрипело и попятилось назад. Противник потерял волю к победе. И это давало мне шанс. Я шагнул вперёд пнул носком ботинка в голень, заставив
«Топоры».
В руках появились парное оружие, к которыму я уже успел привыкнуть. И недолго думая, я ткнул одним из них в открывшийся бок противника, положив начало серии приемов.
Прирожденный взревел, вслепую отмахиваясь от нападающего. И снова я едва не угодил под раздачу, избежав встречи с огромным кулаком лишь в последний момент.
Резко, как пружина, я выпрямился, нанося тычок лезвием в открытое горло противника. Ушел в сторону, пропуская кулак Павла и ныряя под замах. Удар ножа пробил ботинок оппонента, пригвоздил ступню к полу. Я перекатился по полу, Быстрым резким движением полоснул клинком по открытой ахиллесовой пяте здоровой ноги противника. Прирожденный заревел, припадая на одно колено. Он обезумел от боли, рыча и хватая воздух, пытаясь поймать наглого верткого разбойника. И если бы я попался к нему в руки — мне прямо тут пришел пиздец. Разъяренный, усиленный боевым безумием, попросту разорвал бы меня на куски голыми руками. И после его бы не мучили угрызения совести о содеянном.
Я вскочил на ноги, оказываясь за спиной противника и нанес быстрый, но точный удар кулаком под ребра. Там, где за толстым слоем брони, у противника прятались почки.
Вдруг Павла окутало какое-то черное свечение. И я быстро смекнул, что оно означает. Я встал с пола и подошёл к попаданцу. Он усмехнулся, глядя на меня и сплюнув кровью.
— Ты украл у Олеси собаку?
— Я, — усмехнулся Павел, обнажив окровавленные зубы.
— Зачем?
— Потому что эта шавка меня заебала, — прохрипел он и закашлялся, сплевывая кровь. — Нет, какое-то время меня даже устраивало то, что женушка от меня отстала и носилась со своей новой игрушкой. Но потом… потом эта псина меня достала. И я решил от нее избавиться. Это даже не собака. Так, какое-то недоразумение…
— И где она? Я про собаку.
— Подарил одной бабе, — отмахнулся Павел. — Жена погоревала, но потом вроде бы пришла в себя. Ну, я так думал. А она вон чего. К гадалке пошла.
Я кивнул, соглашаясь. Тычок тяжелого ботинка угодил в челюсть, прервав беседу. Противник замычал, задергался на полу. Я присел рядом с прирожденным, хватая его за волосы и задирая голову. Широкий размах — и лезвие топора пробило череп насквозь. Павел заревел, забился на полу, выгибаясь дугой и суча ногами, будто его ударил сильный разряд тока. Я выдернул топор, перехватил его обратным хватом, и нанес резкий удар загнутой частью под ключицу. Павел обмяк, а через секунду, костлявые руки втащили его в открывшуюся в полу воронку.
— Домой вернулся, — пробормотал я, убирая оружие.
«Душа противника поглощена».
По телу пробежала волна силы. И мне показалось, что мышцы сейчас не выдержат, и меня попросту разорвет на кровавые брызги.
— Это еще что за хуйня? — пробормотал я.
Видимо, Павел и правда был охотником и поглощал души. И я сорвал куш, убив противника и прибрав его силу. Но разбираться было некогда. Данила уже пришел в себя. Сел на полу, затряс головой:
— Прикончил его? — прохрипел он.